Одним из последствий широкой интернационализации сирийской войны стала большая игра России и США на огромном пространстве от Марокко до Ирана. Еще несколько лет назад такой поворот казался фантастикой, ведь военная мощь и финансовые ресурсы России откровенно уступали Штатам, и уход Москвы с Ближнего Востока многими считался окончательным и бесповоротным. Но всё изменилось 30 сентября 2015 года, когда Россия официально вступила в сирийский конфликт. Одним из наиболее осязаемых эффектов стало открытие военно-воздушной базы «Хмеймим» и укрепление военно-морской базы в Тартусе.
Но тут важна не сумма фактов, а их контекст. В частности, мы как-то позабыли о Египте, который не перестал быть лидером арабского мира, но пока еще не отошел от последствий «революции», затеянной и потом проигранной «Братьями-мусульманами». В последнее время Египет охладел к традиционно близкой Саудовской Аравии и даже стал делать осторожные попытки сблизиться с Ираном. Отношения с Турцией у египтян так и остались стабильно «никакими», поскольку Эрдоган открыто поддержал «Братьев» и не признал их свержения военными во главе с Абдель-Фаттахом ас-Сиси. Строго говоря, по той же причине испортились отношения Египта с США при Обаме. И вполне естественно, что Каир в поисках новых точек опоры стал всё чаще обращать взоры на Москву.
А Москва, если верить ряду публикаций в западной прессе, времени зря не теряет. Так, французское издание La Liberté Politique пишет, что Владимир Путин «менее чем за три года осуществил семь шагов», которые могут по итогу «перетасовать карты средиземноморской политики». Например, в разоренной Ливии Россия поддерживает генерала Хафтара и полностью разделяет претензии Королевства Марокко на Западную Сахару.
Какие же это семь шагов?
Этап 1: присоединение Крыма к России
Этап 2: спасение Сирии
Этап 3: реальная политика с Турцией. Здесь нужно пояснение от французского издания: «Ошибка турецких пилотов, сбивших 27 ноября 2015 года российский самолет, позволила Владимиру Путину настолько запугать президента Эрдогана, что он понял, что лучше достигнуть взаимопонимания со своим влиятельным соседом, чем его провоцировать».
Этап 4: Египет отворачивается от альянсов. Снова пояснение: «Египет, экономически зависимый от Саудовской Аравии, кровного врага Сирии, находящейся в союзе с Москвой и Тегераном, осмелился выступить против своего покровителя по двум ключевым вопросам». Имеется в виду, конечно, Сирия и Йемен.
Этап 5: поддержка генерала Хафтара в Ливии. Вопреки лоббируемому Западом «правительству национального единства», которое контролирует в основную западную половину страны (Триполитанию), Россия старается закрепиться на востоке (Киренаика). В рамках этой стратегии Путин принял генерала Хафтара в конце ноября 2016 года и пообещал ему поддержку. А поддержать есть что: генерал контролирует 85% запасов ливийской нефти и 70% запасов газа, пять из шести нефтехранилищ и четыре из пяти нефтеперерабатывающих заводов.
Этап 6: Алжир или Марокко? Выбор был сделан в пользу Марокко, исходя из геостратегических соображений: эта страна «запирает» Средиземное море, как Турция (этап 3) «запирает» Черное море.
Этап 7: поддержка Марокко. Россия «учитывает позицию» Марокко в вопросе Западной Сахары, что перечеркивает отношения Москвы с Алжиром, который поддерживает «Фронт освобождения Полисарио», борющийся с марокканской оккупацией.
Между тем, о египетском направлении пишет и газета «Известия». Еще в октябре 2016 года появилось сообщение о намерении РФ арендовать военные объекты в египетском городе Сиди-Баррани. «Воссоздание базы станет показателем нового этапа сотрудничества двух стран, а также поможет решению определенных геополитических задач на Ближнем Востоке и севере Африки. В ходе переговоров речь идет о 2019 годе – к этому времени, в том случае если стороны договорятся, работа по восстановлению базы может быть закончена», - писала тогда газета со ссылкой на дипломатический и военный источник.
Влиятельный американский журнал Newsweek в февральской публикации констатировал, что за предыдущие шесть месяцев «России удалось изменить ход гражданской войны в Сирии…, наладить тесные отношения с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом и начать налаживать связи с такими традиционными союзниками США, как Египет, Саудовская Аравия и даже Израиль». «За последние два года президент России Владимир Путин принял у себя лидеров стран Ближнего Востока 25 раз - в пять раз больше, чем президент США Барак Обама», - продолжает издание. С другой стороны оно сетует на то, что «арабская весна не смогла принести демократию на Ближний Восток».
«То, что США поддержали сирийских повстанцев и долгое время настаивали на том, что автократический президент Башар Асад должен покинуть свой пост, привело лишь к увеличению длительности и ужесточению гражданской войны, что в свою очередь спровоцировало стремительный рост влияния «Исламского государства», - напоминает Newsweek. Журнал цитирует директора Московского центра Карнеги Дмитрия Тренина: «Цель внешней политики [Путина] – восстановить за Россией статус глобальной сверхдержавы. Для него возможность вести дела на Ближнем Востоке, конкурируя с США, является свидетельством статуса сверхдержавы. Именно этим Россия и занималась в Сирии».
Для чего я так подробно процитировал авторитетный журнал? Только с целью показать читателям, что даже американское экспертное сообщество критически оценивает итоги ближневосточной политики Барака Обамы. Но проблема в том, что новая администрация США пока не продемонстрировала приоритеты и методы – сколько еще продлится «раскачка» Трампа? Ибо, пока в Вашингтоне борются друг с другом, Владимир Путин молча делает свое дело. Как после лесного пожара (воз)рождается жизнь, так и после сирийской катастрофы (хотя почему «после» - она еще не закончилась) появляются ростки принципиально нового расклада на Ближнем Востоке. Сумеет ли радикальное крыло республиканской администрации остановить тихую экспансию России?
* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă