Украина оказалась фактически в кольце значительно разросшегося и укрепленного российского военного контингента у границы, говорят в НАТО. По информации американской разведки, переданной европейским союзникам по Североатлантическому союзу, удар по Украине может быть произведен по трем направлениям – непосредственно с российской территории через границу, из Крыма и через Беларусь.
Информация, переданная Вашингтоном в Европу, также содержит замечание, что США не могут судить, готов ли Кремль воплотить этот сценарий в жизнь. Скорее, в Кремле еще не приняли окончательного решения, пишет со ссылкой на свои источники агентство Bloomberg.
Фотографии со спутника также подтверждают массированное скопление российских войск и наступательных вооружений вблизи границы с Украиной.
Аналогичные действия Россия предпринимала в марте этого года, заявляя, что вправе проводить учения на своей собственной территории. Весной часть личного состава и техники вернулись в места постоянной дислокации. Но, как утверждает разведка Украины, не все. Сейчас особые опасения вызывает то, что российское военное присутствие расширяется не только в Крыму и вблизи границы с так называемыми "ДНР" и "ЛНР", но и практически по всему периметру Украины. Первые тревожные сигналы стали поступать после того, как Россия завершила совместные маневры с Беларусью в сентябре этого года, известные как "Запад 2021". Снимки со спутника показывают, например, усиленное военное присутствие в районе Ельни в Смоленской области, в том числе частей, ранее дислоцировавшихся в Новосибирске.
О том, как эта информация воспринимается в НАТО, Румынская служба Радио Свобода беседовала с заместителем Генерального секретаря Североатлантического союза Мирчей Джоанэ.
– НАТО выражает озабоченность усилением российского военного присутствия на границе с Украиной. Есть ли какие-то конкретные шаги, которые НАТО собирается сделать?
– Давайте я для начала скажу, что мы обеспокоены, потому что мы видим необычное и крупное расширение российского военного присутствия вокруг Украины. И, если учитывать Крым, то надо говорить, что в Украине и вокруг Украины, поскольку мы по-прежнему рассматриваем и будем всегда рассматривать Крым как суверенную территорию Украины, незаконно оккупированную Российской Федерацией. Действия России сейчас крайне необычны. И если говорить об открытости и прозрачности действий, то, когда НАТО организовывает учения, то мы делаем это только для того, чтобы обеспечить готовность, чтобы удостовериться, что у нас есть совместимость войск и вооружений различных стран, что мы поддерживаем оборону и сдерживание на высшем уровне. Прозрачность и открытость очень важны. А российская сторона притворяется и заявляет, что они просто проводят какие-то учения на собственной территории. Это очень необычно, и мы убеждаем российскую сторону отказаться от военного наращивания, которое происходит практически по всему периметру Украины. Мы также полагаем, что надо провести деэскалацию. Генеральный секретарь [НАТО] выступил с публичным призывом, я также делаю его от имени союзников. Мы должны избежать риска ложных интерпретаций и эскалации. Повторю: НАТО является организацией для сдерживания угроз, и риторика, что НАТО представляет потенциальную угрозу для России, просто неверная. Но я также должен сказать, что мы полностью поддерживаем наших украинских партнеров и будем и дальше оказывать им политическую и практическую помощь. Мы также поддерживаем усилия международного сообщества найти дипломатическое решение затянувшейся проблеме восточной Украины, нормандский процесс, другие попытки международного сообщества сделать это. И, конечно, мы работаем с Европейским Союзом. НАТО и ЕС выступают с одних позиций, когда речь идет об Украине, о Республике Молдова, о Грузии. Они очень важные партнеры для НАТО, поэтому мы и обеспокоены необычным и порой провокационным наращиванием российского военного присутствия вокруг Украины.
– Насколько серьезна сейчас угроза российской военной агрессии против Украины? Может ли наращивание военных сил быть подготовкой к вторжению?
– Мы не можем комментировать гипотезы о том, что является причиной столь необычных действий Российской Федерации. Но есть, конечно, данные разведки. Мы делимся этими данными внутри союза. Мы пытаемся получить то, что называется «ситуационной осведомленностью», то есть уверенность, что у нас есть полная картина происходящего на месте. Но я не буду спекулировать на предмет того, что является причиной столь странных действий российских военных вокруг Украины.
– Президент России Путин назвал учения НАТО в Черном море "серьезным вызовом для России". Как вы на это ответите?
– Наши действия и наши послания весьма просты. Все, что мы делаем в районе Черного моря или на восточном фланге НАТО, носит чисто оборонительный и абсолютно открытый характер. Так что никаких сюрпризов в том, что мы патрулируем воздушное пространство, что у нас есть морское присутствие в Черном море и других регионах, нет. Мы делаем это, потому что у нас в Черном море – раз уж вы спрашиваете о Черном море – есть три члена союза: Румыния, Болгария и Турция, а также два очень важных партнера – Украина и Грузия. Так что вполне законно, что мы – опять-таки открыто и в целях обороны – делаем то, что должны делать. В конце концов, это не НАТО оккупировала Крым или вторглась в восточную Украину. Так что все, что мы делаем с 2014 года, носит чисто оборонительный характер, это сдерживание и оборона, что мы и должны делать, будучи при этом осторожными, чтобы это не выглядело, как провокация, и не давая повода для ложных интерпретаций. Так что заявления Москвы зачастую делаются только чисто на публику.
– Россия претендует на территориальные воды Крыма. Как это влияет на стратегию НАТО в Черном море?
– Мы не признали и никогда не признаем незаконную и аморальную аннексию Крыма. Это абсолютно нормальная позиция. Помните, много десятилетий назад, задолго до того, как НАТО начала расширяться после падения коммунизма, Запад не признавал нелегальной аннексии Балтийских государств Советской Россией. Так что это для нас стандартная политика. Именно поэтому для нас столь важна свобода навигации и морского сообщения в Черном, а также в Азовском морях. И именно поэтому в том, что касается присутствия кораблей НАТО в Черном море, то мы полностью соблюдаем международное право и международные нормы безопасного и свободного прохода судов в международных водах, не только в Черном море.
– Премьер Польши Матеуш Моравецкий заявил, что Владимир Путин является "куратором" того нападения на границу, которым командует Александр Лукашенко. В НАТО тоже рассматривают эти действия как часть гибридной войны, в которую вовлечена Россия?
– НАТО выступила с заявлением от имени всех 30 стран-участниц союза с поддержкой наших польских, литовских и даже латвийских друзей и союзников. Это явно агрессивная гибридная тактика – использовать мигрантов в качестве политического инструмента, чтобы дестабилизировать государство, являющееся членом НАТО и ЕС, как Польша и другие. Мы оказываем всяческую поддержку Польше и Литве, и мы знаем, да все знают, что это – часть нового арсенала инструментов гибридных атак, которые Беларусь использует против своих соседей. А зная тесные отношения и партнерство между Беларусью и Российской Федерацией, мы также понимаем, что это небезразлично и известно Москве.
– Возможен ли вариант ввода в действие 4 статьи устава НАТО как более сильное и конкретное действие?
– Наши союзники не просили нас ввести в действие 4 статью. По Вашингтонскому договору о ее вводе в действие должны просить союзники, у которых есть определенное беспокойство, что их безопасности угрожают или что уже создалась ситуация непосредственной угрозы. Также нас не просили пока ввести в действие 5 статью устава НАТО [о коллективной обороне]. Так что на данный момент мы ограничимся совместным заявлением Североатлантического союза о том, что мы готовы помочь нашим союзникам, имеющим общую границу с Беларусью.
– Дипломатические отношения между НАТО и Россией находятся на самой низшей точке и продолжают ухудшаться в последние месяцы в связи с высылкой дипломатов. Есть ли какое-то решение, чтобы исправить ситуацию и выйти из этого тупика, с вашей точки зрения?
– Это очевидно, что отношения НАТО и России находятся на самой низкой черте со времен Холодной войны. И это отнюдь не входило в наши планы. Политика НАТО в отношении России основана на двойном подходе. Первая его составляющая – сдерживание и оборона, которая должна быть надежной, прочной, быстрой и неусыпной. Никого в НАТО ведь невозможно обвинить в том, что он нелегально аннексировал Крым и оккупировал восточную Украину, проводил многочисленные гибридные и кибернетические атаки, во всем том, что Россия делает в таком количестве стран и в таком количестве областей.
Но при всем этом вторая составляющая нашей политики [по отношению к России] – это также диалог. И мы его ценим. Конечно, мы вынуждены принимать решения, которые не основаны на политике. Они основаны на убедительной разведывательной информации о незаконной активности, о том, что некоторые члены российской делегации в НАТО занимались не тем, чем они должны были заниматься. В нашей реакции нет ничего политического, это просто самозащита. Мы сожалеем, что Россия решила приостановить работу военной миссии связи НАТО и закрыть информационного бюро НАТО в Москве. Мы будем продолжать – на политическом, то есть моем, уровне, на военном уровне, через наше военное командование, – пытаться вести диалог с российской стороной.
И посмотрите, все те вопросы, которые вы задавали мне в ходе этого интервью, показывают, сколько проблем вызывают беспокойство, потому что они создают риск непонимания, риск неправильной оценки. Именно поэтому диалог сейчас необходим больше, чем когда бы то ни было. Так что мы будем продолжать призывать Россию вернуться в Совет НАТО–Россия, в тот формат общения, который мы установили в Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Организацией Североатлантического договора и Российской Федерацией многие годы назад. Пока Россия не принимает наши приглашения к диалогу, но мы надеемся, что они поймут ценность надежного, открытого и честного разговора с НАТО, – отметил в интервью Радио Свобода заместитель Генерального секретаря Североатлантического союза Мирча Джоанэ.
