Я думаю, во второй части будет уместно дать широкую ретроспективу иранской социально-экономической и политической жизни перед революцией, чтобы можно было попробовать разобраться в любимой теме «Такую страну потеряли!». Понятно, что в любом случае такое восклицание могут позволить себе только сами иранцы, но нам, сторонним наблюдателям, должно быть не менее интересно, в особенности если вспомнить об огромном количестве людей, ностальгирующих по Советскому Союзу.
Итак, что собой представлял Иран до революции Хомейни? С одной стороны, как я уже отмечал в первой части, резкое удорожание нефти после арабо-израильской войны 1973 года и вызванного этим нефтяного эмбарго против Запада обусловило огромный приток денег в иранскую казну. Кстати, в «Войне судного дня» шах поддержал Израиль, будучи вторым по значимости союзником США в регионе.
Приток нефтедолларов ускорил модернизацию страны, которую шах Пехлеви начал ранее. Появилась возможность для реализации инфраструктурных проектов, укрепления армии и служб безопасности. Однако результат получился совсем не таким, как задумывалось. «Модернизация страны идет слишком быстро и не учитывает религиозные и национальные традиции. В начале 1970-х годов в Иране начинаются проблемы с продуктами, безземельные крестьяне вынуждены мигрировать в города, но и там не могут найти работу и пропитание», - пишет газета «Коммерсант», отмечая также авторитарный стиль правления шаха. Он игнорировал своих министров, разогнал парламент, запретил оппозиционные партии, жестко подавлял протесты.
14 июня 1980 года имам Хомейни подписал указ об «исламской культурной революции», что дало толчок массовым репрессиям против неугодных, включая тех, кто первоначально поддержал революцию. По данным «Ъ», к концу 1984 года было казнено примерно 40 тыс. «врагов революции». К середине 80х из Ирана эмигрировало 3 млн. человек (по другим данным – от 2 до 4 млн.), и в значительной степени это технократы, врачи, инженеры, бизнесмены, учителя.
Свой обзор предлагает «Немецкая волна», которая, в частности, отмечает тесные связи шаха с американцами как их благодарность за свободный доступ к иранской нефти. Одним из важных пунктов программы Мохаммеда Резы Пехлеви была земельная реформа. Шах через референдум заставил крупных землевладельцев продать часть земельных участков, благодаря чему к началу 70х годов более полутора миллионов мелких крестьян и арендаторов получили свои собственные наделы.
«Американские кредиты и резкий рост цен на нефть позволили шаху финансировать строительство суперсовременных металлургических и машиностроительных предприятий, железных дорог, судостроительных комплексов, нефтехимических терминалов, автосборочных заводов», - пишет Deutsche Welle.
Однако это вышло монарху боком. Для запуска большого количества открытых предприятий возникла острая необходимость в квалифицированных кадрах, которых было мало, поскольку Иран в основном был страной аграриев и торговцев. В результате жители деревень, переселившись в города для работы на новых заводах, жили в неподобающих условиях и пополняли армию «люмпенов», которые, кстати, стали одним из «горючих» материалов исламской революции. Приток шальных денег, как и полагается в «нормальной» авторитарной стране, привел к резкому росту коррупции и усилению социального неравенства.
С другой стороны, как сообщает «Настоящее время», под влиянием американских и британских компаний шахское правительство начало вводить западные законы в общественной жизни. В частности, это касалось прав женщин. «Большая часть населения ни морально, ни практически оказалась не готова к настолько стремительной вестернизации и воспринимала любые либеральные реформы как попытку Запада искоренить персидскую культуру и ее ценности», - пишет издание со ссылкой на американского ученого-ираниста Никки Кидди, которая написала книгу «Современный Иран: истоки и последствия Революции».
Изучая эту тему, я не мог понять, каким образом Хомейни сумел преодолеть сопротивление американцев, которые всегда активно поддерживали шаха. И сразу в нескольких источниках я нашел свидетельства того, что аятолла попросту обманул США. Он вообще обманул и переиграл всех: и Запад, и «родных» коммунистов с либералами, и светских военных, и умеренных клерикалов, не выступавших против шаха. Но американский фактор все-таки самый интересный.
Вот что рассказал Радио «Свобода» бывший соратник аятоллы Мохсен Сазегара: с приближением 1979 года Хомейни вел переговоры с США о будущем после свержения шаха. «Мы провели четыре или пять секретных встреч с одним из директоров Госдепартамента США в маленьком мотеле рядом с резиденцией Хомейни в городке Нофль-ле-Шато [как мы помним, имам жил в изгнании в Париже]. Он [сотрудник Госдепа] интересовался будущим Ирана: захватят ли власть коммунисты, будет ли следующий режим антизападным и так далее. Мы его заверили, что ни один из этих сценариев не вписывается в планы революционеров», - сказал Сазегара (цитата от «Настоящего времени»).
Как только Хомейни взял власть в свои руки, он повел антиамериканскую политику, назвав США «Большим сатаной». Подстрекаемые окружением аятоллы горячие иранские студенты, возмущенные переездом шаха-беглеца в Штаты на лечение, захватили посольство США в ноябре 1979 года, взяв в заложники 66 сотрудников и потребовав от Вашингтона немедленной выдачи опального монарха.
Президент США Джимми Картер разорвал дипломатические отношения с Ираном и запретил финансовые операции с режимом Хомейни, а 24 апреля 1980 года с санкции Белого дома американский спецназ попытался провести, но с треском провалил операцию по освобождению своих пленных граждан. Во многом именно это фиаско, а также общий пессимизм и бессилие Картера предопределили его поражение на президентских выборах в ноябре 1980 года.
Вместе с тем, смерть шаха 27 июля 1980-го и начавшаяся в августе война с Ираком ослабили позиции Ирана, и он пошел на переговоры. 20 января 1981 года, в день инаугурации нового президента Рональда Рейгана, американские граждане были освобождены при посредничестве Великобритании и Алжира спустя 444 дня после захвата. С тех пор США и Иран – жесткие и принципиальные антагонисты.
Продолжение следует
* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă