"Венгерское правительство считает, что люди рождаются мужчинами или женщинами. Они живут в соответствии со своими представлениями о том, чтó для них хорошо. Но венгерское государство не считает необходимым расходовать госсредства на образование в области [гендерных исследований]".
Так в середине августа объяснял Гергей Гуляш, глава канцелярии премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, причины того, почему университетам в этой стране не следует, по мнению правительства, вести обучение студентов по специальности gender studies. Позднее речь зашла не только о прекращении государственного финансирования соответствующих программ, но и об их полном исключении из учебных планов.
Венгерское правительство считает, что люди рождаются мужчинами или женщинами
Курсы, посвященные гендерной тематике, читаются на данный момент в двух венгерских вузах – Центрально-Европейском университете (ЦЕУ) и Будапештском университете имени Лоранда Этвёша (ELTE). В ЦЕУ в рамках двухлетней магистерской программы по этой специальности обучаются 44 студента, в ELTE – 18. "Нас очень беспокоит намерение закрыть учебный курс, посвященный изучению социальных отношений между мужчинами и женщинами, проблемам гендерного неравенства, семейных отношений и демографии", – заявил агентству Reuters декан факультета общественных наук Будапештского университета Габор Юхас. Администрация ЦЕУ в специальном заявлении отметила, что "привержена академическим свободам и отвергает любые попытки цензурирования учебной программы".
В поддержку венгерских коллег высказалась и Европейская ассоциация университетов. Она отмечает, что гендерные исследования – международно признанная и быстро развивающаяся научная дисциплина, а соответствующие учебные курсы получили все необходимые аккредитации и пользуются интересом у студентов. "Такой запрет – серьезная угроза академической свободе в Венгрии и подтверждение тенденции к усилению государственного контроля, начавшейся в 2014 году с принятием законов, ограничивающих автономию венгерских университетов", – считают в ассоциации.
По мнению социолога и политолога, бывшего министра образования Венгрии (в 1996-98 и 2002-06 годах) Балинта Мадьяра, в нынешнем конфликте речь идет не только о том, что правительство консервативной партии Фидес считает гендерные исследования и тех, кто ими занимается, источником опасных либеральных идей. Ситуацию вокруг венгерских вузов следует рассматривать в контексте превращения Венгрии по многим параметрам в мягкий вариант путинской России, говорит Балинт Мадьяр в интервью Радио Свобода:
– Один из аргументов, используемых венгерскими властями при объяснении причин их решения убрать гендерные исследования из учебной программы двух университетов, является то, что эта проблематика якобы противоречит традиционным представлениям о социальной роли и отношениях мужчин и женщин. Это так? Что вы об этом думаете?
– Я бы к этим аргументам вообще не прислушивался, потому что они – всего лишь предлог, используемый в развязанной правительством кампании стигматизации неугодных. Прежде всего надо посмотреть на эту ситуацию с правовой точки зрения. Действия властей противоречат конституции. Учебные курсы gender studies два года назад прошли все необходимые экспертизы и были включены в программу двух университетов – ЦЕУ и ELTE. По закону, власти вправе прекратить финансирование образовательных программ, которые почему-либо не считают полезными. Но запрет – это прямое попрание принципа автономии вузов, а также свободы слова и свободы получения образования, закрепленных конституционно, даже в действующей конституции, принятой уже при нынешних властях. Если у правительства появится возможность напрямую корректировать учебные программы, то завтра ему придет в голову запретить, к примеру, изучение социологии или психологии. У них просто нет на это права, это совершенно ясно.
Завтра ему придет в голову запретить, к примеру, изучение социологии или психологии
– А как насчет того аргумента властей, что в Венгрии нет достаточного количества студентов, заинтересованных в изучении гендерной проблематики?
– Высшее образование – это тоже рынок, хоть и специфический. Если вы откроете ресторан, власти не могут закрыть его из-за собственных опасений, что туда будет ходить мало клиентов. Это ваш риск как предпринимателя. В случае с университетами правительство может решить не поддерживать финансово те или иные учебные курсы – если оно участвует в финансировании данного вуза. Но не запрещать. Как в случае с рестораном, это риск, с одной стороны, университетов, а с другой – студентов, которые хотели бы изучать этот предмет, но должны думать и о том, какое применение своим знаниям они потом найдут на рынке труда. Что еще важно – в Центрально-Европейском университете ¾ учебных программ работают по американской аккредитации, их распоряжения венгерского правительства вообще касаться не могут. Максимум, что может случиться – выданные там дипломы американского образца Венгрия перестанет признавать. Но это уже нарушение двустороннего соглашения между Венгрией и США о взаимном признании таких документов. Получается полная бессмыслица.
– Это не первая атака со стороны правительства на венгерскую систему высшего образования?
– Нет, не первая. В 2010 году, вскоре после возвращения партии Фидес к власти, она развернула пропагандистскую кампанию против либеральных философов, многие из которых преподавали в вузах. Тогда звучали заявления, что у нас слишком много студентов философии, и учат их, мол, не тому и совершенно непатриотично. Позднее была интересная история с организацией Национального университета госслужбы – чтобы Фидес легче было контролировать формирование и мобильность новой административной и политической элиты. Возник проект: запретить преподавание ряда дисциплин в других вузах, оставив их только в этом новом университете. Но это было незаконно, и эти попытки сорвались. Тогда зашли с другой стороны: был принят закон, согласно которому занять определенную должность в госаппарате можно, лишь будучи выпускником этого полностью подконтрольного правительству вуза.
– Какова в целом ситуация вокруг ЦЕУ? Одно время там был острый конфликт с властями, вузу угрожало закрытие. А что сейчас?
– Состояние хрупкого перемирия. Университет выполнил условия, содержащиеся в новом законе, касавшемся вузов с иностранным участием, а именно – организовал кампус в США как "материнской" стране и подготовил проект специального договора, который требовала венгерская сторона. Теперь правительство тянет с его подписанием, хотя срок, данный ЦЕУ для выполнения всех условий, приближается. У меня есть основания считать, что университет стал заложником Виктора Орбана, который использует эту ситуацию для шантажа американского правительства – чтобы добиться приглашения на встречу в Белый дом, о чем он давно мечтает.
– Если уж речь зашла об Орбане – выступая вскоре после недавней, уже третьей подряд победы его партии на выборах, он заявил, что эта победа дала ему мандат начать "новую эру" в жизни Венгрии. Эта эра уже началась – и если да, то как она выглядит? Новый срок Орбана чем-то отличается от предыдущих?
После этих выборов мы стали еще ближе к политической модели, которая существует в России
– Эта "новая эра" продолжается с 2010 года (год прихода Фидес к власти после восьмилетнего перерыва – РС). Тогда у Орбана и его партии был самый крупный электоральный успех – 53% голосов. Благодаря специфике избирательного законодательства, которую Фидес позднее усилил выгодным для себя перекраиванием границ избирательных округов, эта партия получила 2/3 мест в парламенте. Эта ситуация сохранилась и после двух дальнейших выборов, хотя на них Фидес уже не набрал и простого большинства. В результате Орбану удалось переписать конституцию и принять ряд законов, способствующих концентрации власти в руках его клана. Институты либеральной демократии оказались подорваны, поскольку целью Орбана, о которой он сам заявлял, является "нелиберальная демократия".
Я же называю то, что создается у нас после 2010 года, посткоммунистическим мафиозным государством. Его признаки – отход от принципа разделения властей (хотя суды еще отчасти остаются последними бастионами правового порядка), подмена формальных государственных институтов неформальными мафиозными связями в рамках правящего клана, который всё чаще ведет себя как преступная группировка. После этих выборов мы стали еще ближе к России – к той политической модели, которая существует там, – говорит бывший министр образования Венгрии Балинт Мадьяр.
