Украина, Россия и «Крымская платформа»

Виталий Портников: 23 августа в Киеве представители более 40 стран, участвовавших в учредительном саммите "Крымской платформы", подписали совместную декларацию с призывом восстановить территориальную целостность Украины в ее международно признанных границах и заявили, что России не удастся легитимизировать временную оккупацию Крыма. В Москве расценили саммит как недружественное антироссийское мероприятие.

Станет ли "Крымская платформа" эффективной международной площадкой с целью возвращения Крымского полуострова под украинский контроль? Насколько готова к деоккупации Украина? В студии Радио Свобода – Ахтем Чийгоз, депутат Верховной Рады Украины от партии "Европейская солидарность", заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа (организация объявлена в России экстремистской и запрещена), на связи из Москвы – российский политолог Дмитрий Орешкин.

Корреспондент: Учредителями "Крымской платформы" стали сорок семь стран и международных организаций, в том числе все государства Евросоюза, НАТО и "Большой семерки". "Крымская платформа" будет постоянно действующей международной площадкой, призванной помочь Украине вернуть под ее контроль Крым. Председатель Европейского совета Шарль Мишель заявил на форуме в украинской столице, что цель международного сообщества – никогда не допустить легитимизации аннексии Крыма Россией:

"Я здесь, чтобы подтвердить неизменную позицию ЕС. Мы не признаем и никогда не признаем аннексию Россией Крыма и Севастополя. Мы будем твердо противостоять любым нарушениям международного права. Такие незаконные действия несут и будут нести высокую цену".

Участники "Крымской платформы" подписали совместную декларацию. Документ фиксирует непризнание аннексии Крыма Российской Федерацией, обязательство рассмотреть дополнительные ограничительные санкции против России в случае дальнейшей агрессии, а также объединение усилий всех стран-участниц для укрепления стабильности в Черноморском регионе. Как подчеркнул на саммите президент Украины Владимир Зеленский, за последние годы Россия существенно увеличила свое военное присутствие на Крымском полуострове.

"Из всемирно известного курорта сегодня Крым превратился в военную базу, стал плацдармом для дальнейшего распространения влияния России на регион Черного моря. Крым превратился в территорию, на которой грубо и системно нарушаются права и свободы человека. Без обеспечения должной безопасности в Черном море нам вряд ли удастся вернуть Крым", – считает президент Украины.

За последние семь с половиной лет Крым вынуждены были покинуть десятки тысяч украинцев и крымских татар. На территории полуострова находятся более ста политзаключенных, экспроприируется собственность, украинцы и крымские татары подвергаются гонениям и репрессиям.

Подводя итоги саммита "Крымской платформы", Зеленский заявил, что впервые на международном уровне Россия признана государством-оккупантом. В Кремле назвали киевский форум антироссийским и "чрезвычайно недружественным" мероприятием. Официальный представитель МИД России Мария Захарова отметила, что Москва рассматривает участие отдельных стран и организаций в "Крымской платформе" как посягательство на территориальную целостность РФ.

Между тем консультативно-координационный форум по Крыму будет действовать на четырех уровнях – глав государств и правительств, руководителей МИД и министров обороны, а также на парламентском и экспертном. Офисы "Крымской платформы" появятся в Киеве и в нескольких столицах государств, поддержавших новую инициативу украинских властей.

Виталий Портников: Российская реакция на этот саммит для меня была неожиданной, а все то, что происходило на саммите, было ожидаемо. Ясно было, что приедут те, кто приехал, кто принял крымскую декларацию, позиция стран – участников саммита была известна и до встречи в Киеве. Международное сообщество в целом не признает российского статуса Крыма. Но то, с каким раздражением Россия восприняла происходящее и на уровне министра иностранных дел Сергея Лаврова, и на уровне в целом российского МИДа, – все это показывало явный интерес и раздражение. Чего опасается Россия, если сама "Крымская платформа" не меняет статус-кво?

Ахтем Чийгоз: Эта история длилась больше полугода, и на каждом этапе Россия пыталась реагировать заявлениями о том, что это ни к чему не приведет, это никому неинтересно и так далее. Как следствие, у нас шел свой нарастающий снежный ком по "платформе", а у них – свой снежный ком истерии против "платформы".

Их первая задача – сделать это невидимым. Они прекрасно понимают связанные с этим риски, в первую очередь, для Крыма. В Крыму ситуация очень тяжелая, просто катастрофическая. Спустя семь лет с неба стали падать камни, а не благополучие. Теперь все всё больше понимают, что Путина не интересует привлекательность крымского региона, он идет по пути создания нескольких факторов угроз, то есть это фактически такая база, зона особого значения. Происходит милитаризация, нивелирование гражданских прав и свобод населения. Черноморский бассейн постоянно должен быть угрозой, в том числе для Турции и стран Евросоюза. А основная цель – это Украина.

Теперь нам надо продолжить действия по "Крымской платформе". Истерия свойственна России: она ворует, грабит, уничтожает, и все это всегда сопровождается истерикой против тех, кто говорит об этом. У России всегда один и тот же кровавый путь, и он, по мнению ее соседей, сопровождается озлобленностью, истеричностью и непредсказуемостью.

Виталий Портников: В чем корень такой раздраженной российской реакции? Сергей Лавров даже в Крым ездил обвинять украинские власти "в националистических и фашистских настроениях".

Дмитрий Орешкин: Тут есть два важных фактора. Первый: Путин, исходя из своего политического опыта, предполагал, что Запад проглотит крымскую проблему, как он проглотил Грузию и чеченскую войну, потому что Западу нужна российская нефть и газ, Запад не хочет конфликтовать с Москвой, у которой есть ядерное оружие. Исходя из этого, кто смел, тот и съел: оттяпали Крым, со временем стерпится, слюбится, и на Западе перестанут жевать эту тему, чтобы не портить отношения с Россией. Сейчас оказалось, что это не сработало, что, конечно, вызывает раздражение.

Второй резон: Россия оказалась в ауте. Более 40 государств, вплоть до Японии и Канады, собрались на разном уровне представительства, чтобы высказать свою солидарность, а Россия не участвует. Вместо того, чтобы повысить свою геополитическую значимость, подчеркнуть свой царский державный статус, Путин в очередной раз оказался в одиночестве, оказался токсичным. Ни одного союзника! А у Украины более 40 союзников. Конечно, есть поводы злиться и расстраиваться.

Но я бы не сказал, что здесь такая уж массовая истерика. Да, были жесткие заявления. Господин Грушко говорил, что значение этого саммита нулевое – это называется оценочным суждением. Но потом предпочли просто по-быстрому забыть эту тему. Два-три дня высказывали негативные, даже насмешливые, очень плохо аргументированные суждения. Когда та же госпожа Захарова говорит: вы бы лучше приехали в Крым, чем принимать какие-то решения, в нем даже не побывав, – это лицемерие. Она же высказывается про Афганистан, там не побывав! Это выглядит несерьезно, несолидно, не по-царски. Конечно, это плохо, и в Кремле это понимают, и эту горькую пилюлю предпочли даже не пережевывать, не давать отпор, а по-быстренькому дали оценку в терминах советской эпохи, назвали это шабашем. Был такой шаблон: "шабаш антисоветских сил". А сейчас "шабаш антироссийских сил".

Виталий Портников: Люди, переезжающие в Крым, – это ведь тоже будет очень серьезная проблема для Украины. Вице-премьер Алексей Резников, который представляет Украину во временной контактной группе, говорит, что этим людям придется уехать из Крыма. Но это легко говорить теоретически, а практически? Представьте себе огромное количество людей, которое может составлять до половины населения полуострова, родившихся в Крыму детей, чьи родители не жили там до 2014 года. Все это обрушится на государство, которое должно восстанавливать свою территориальную целостность.

Ахтем Чийгоз: Не думаю, что это обрушится. Мы уже работаем над этими вопросами. И я категорически не воспринимаю такие оценки мощи России. В далеком 1989 году в России все еще ходили в пионерах, пели, как велика страна Советов, как сильна ее армия, а потом – раз, и оказалось, что все это муляж. Сегодня есть впечатление силы и мощи этой бандитской группировки, все они миллиардеры, все достаточно сильны, охраняемы, но суть муляжа от этого не изменилась. Мы увидели это в Крыму в первые месяцы оккупации. Тут надо мерить совсем другими категориями.

Роль Украины в этих процессах первостепенна. В мире идут очень динамичные процессы. Ситуация с Афганистаном демонстрирует, насколько Россия опасается этих процессов. Поэтому тут самое главное – насколько мы будем готовы, насколько мы сейчас готовимся к таким процессам.

Когда в Крым после преступного геноцида, депортации крымскотатарского народа переселяли людей из разных частей России, мы не говорили, что это участники преступления этого режима. Сегодня это однозначно. Каждый, кто прибыл на территорию Крыма, воспользовавшись преступлением, которое совершил Путин и путинская Россия, является участником преступления. Исходя из этого, мы продолжаем разрабатывать механизмы того, как они будут выдворяться и покидать эту территорию. Преступники должны отвечать за свои преступные деяния. Дети тоже должны понимать, что их родители совершили преступление, и за это им тоже нужно нести ответственность.

Виталий Портников: Что может происходить с российскими гражданами, которые переселились в Крым, если он будет возвращен под украинский контроль?

Дмитрий Орешкин: Послушав господина Чийгоза, я предполагаю, что эти граждане примут вполне очевидное решение сопротивляться до последнего. Да, они нарушают международные законы, но тот же Европейский союз не будет поддерживать эту идею, если речь пойдет об этнических чистках в обратном направлении. Одно дело – говорить о желаемом, и совсем другое – о практической реальности. А практическая реальность заключается в том, что Путин довольно крепко держит зубами Крым, и будет и дальше его держать, довольно долго, а люди там будут адаптироваться, считать его своей землей. Вышибить их оттуда, особенно с такими обещаниями, будет еще трудней.

Есть масса примеров того, как долго и мучительно, десятилетиями тлеют эти конфликты, начиная от Приднестровья и кончая Северным Кипром. Когда-нибудь они решатся. Я думаю, когда-нибудь, когда рухнет путинский режим, Крым вернется на место. Дело политиков – говорить, что "мы это сделаем", а дело политолога – спросить: а хватит ли у вас ресурсов?