Крупнейшее литовское издательство Alma littera изымет из продажи все книги Руты Ванагайте – одной из самых успешных литовских писательниц, прославившейся в 2015 году после публикации книги "Наши" ("Mūsiškiai") о массовых убийствах евреев литовцами во время Второй мировой войны. Причиной стало обращение писательницы в парламент страны, в котором она подвергла сомнению правильность ожидаемого решения депутатов объявить 2018 год в Литве годом одного из руководителей литовского партизанского движения Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса.
Решение о расторжении договора с Ванагайте было принято 27 октября, всего через день после торжественной презентации ее новой автобиографической книги "Курица с головой салаки". Незадолго до этого Ванагайте сообщила парламентской комиссии, которая должна принять решение о присвоении 2018 году имени Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса, что он с 1940 года сотрудничал с советскими органами госбезопасности, а на допросах, которые предшествовали суду и его расстрелу в 1957 году, предал всех своих соратников.
Несмотря на то что обращение Ванагайте к депутатам было передано частным образом, оно довольно быстро стало достоянием общественности и привело к новым обвинениям в адрес писательницы в том, что она является "агентом Путинской пропаганды в Литве". Два года назад такие же обвинения звучали в адрес Руты Ванагайте после выхода в свет ее книги "Наши", написанной в соавторстве с директором иерусалимского отделения Центра Симона Визенталя, "охотником за нацистами" Эфраимом Зуроффом. Ванагайте и Зурофф рассказали литовцам и всему миру о роли, которую играло литовское население в массовом уничтожении евреев после прихода нацистов в эту страну. Из книги, написанной на основе архивных документов и воспоминаний литовцев, следовало, что жители этой страны не просто под угрозой расправы выполняли приказы нацистского командования, а зачастую с энтузиазмом и без всякой указки сверху принимали самое активное участие в массовых убийствах литовских евреев. Среди жертв этих чисток были предки Эфраима Зуроффа, а среди палачей – члены семьи Ванагайте.
Масла в огонь подлило и одно из недавних интервью писательницы, в котором она прокомментировала тенденцию к массовой эмиграции молодежи из Литвы. "Это можно остановить, только если Литву оккупирует Путин", – сказала Ванагайте. Сейчас она утверждает, что эти слова были сказаны с сарказмом и неправильно поняты.
В интервью Радио Свобода Рута Ванагайте говорит, что, поставив под сомнение героизм Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса, она попала в еще более чувствительную точку литовского общества, чем в истории с массовым уничтожением литовских евреев, – и если после выхода "Наших" в Литве ее не только осуждали, но и поддерживали за стремление представить историю страны без прикрас, то в случае с одним из командиров "белоповязочников" и затем лидером "Лесных братьев" Ванагасом она вряд ли сможет рассчитывать на родине на что-то, кроме проклятий в свой адрес. Эти проклятия не заставили себя ждать: первый после восстановления независимости Литвы председатель ее парламента Витаутас Ландсбергис уже опубликовал обращение к Ванагайте, в финале которого, как она говорит, фактически предложил ей пойти в ближайший лес, помолиться и покончить с собой.
– Что произошло с вашей новой книгой "Курица с головой салаки"?
– Я не знаю, издательство пока ко мне не обратилось. Я знаю из прессы, что книги изъяты из продажи и будут уничтожены. У меня пять книг, все они бестселлеры. Среди них нет ни одной книги о партизанах. Последняя моя книга – это автобиография (Радио Свобода не нашло в сообщении издательства об изъятии книг Ванагайте из продажи слов об их планируемом уничтожении. – Прим.).
– То есть из продажи будут изъяты все ваши книги, включая "Наших"? Будут ли они изыматься из библиотек?
– Я не знаю, как далеко это зайдет, это зависит от издательства. Они уже все изъяты из продажи, из магазинов. Не знаю, уничтожены ли они уже физически или еще нет, но будут уничтожаться.
– Книга была презентована вами совсем недавно, в четверг. Есть ли у вас какой-то запасной план, как донести эту книгу до читателя?
– Книга уже была в продаже, и ее презентация прошла с участием представителя издательства. Это было в четверг вечером, а в пятницу утром я уже узнала, что книги будут изыматься и уничтожаться. Я проверила: книг уже нет в продаже, ни в интернете, ни в магазинах.
– Что это за книга – "Курица с головой салаки"? (по словам Руты Ванагайте, в качестве названия она использовала одно из оскорблений, адресованных в ее адрес после публикации книги "Наши". – Прим. РС)
– Это моя автобиография, за все 62 года. Советские времена, все страны, люди, которых я узнала, все события моей жизни. И еще это "семь уроков жизни" – про любовь, про родину, про жизнь. Просто автобиографическая книга, где осмысливаются уроки этой жизни.
– В этой книге затрагивается каким-то образом то, что произошло с вами два года назад, после выхода в свет книги "Наши"?
– Да, там есть несколько страниц о том, что произошло и как я на это реагировала. Это важная часть моей жизни – наша книга и реакция на нее общественности.
– Если это все пара страниц, что же, по вашей версии, стало причиной ситуации с книгой "Курица с головой салаки"?
– Очень просто. У меня было много свободного времени. Я узнала, что литовский парламент собирается объявить 2018 год годом партизанского вождя Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса. Парадокс – у него такая же фамилия, как у меня. Я вспомнила, что когда я писала книгу "Наши", я нашла какие-то сведения о нем, что вроде бы он был главарем "белоповязочников". Я вернулась в архивы и посмотрела опять его дело. Я там не нашла никаких документов о том, что он был причастен к убийствам евреев в 41-м году, но зато я нашла некоторые другие сведения из его допросов, где он признал, что он еще до войны был завербован как агент госбезопасности. Меня удивило и то, что он выдал всех людей, которые ему помогали, скрывали его 11 лет. И что меня удивило больше всего, что в своем последнем слове в суде он восхвалял Советский Союз, признавался, что он ошибался, когда боролся против Советского Союза, говорил, что если он будет помилован, то будет всю свою жизнь посвящать советской Литве и работать для системы. Это меня удивило, и я решила, что возьму эти материалы и отнесу их в парламент, чтобы комиссия учла их, когда будет голосовать за то, называть ли в честь Ванагаса 2018 год. Был четверг, вечером должна была быть презентация моей автобиографии, а днем мне позвонил журналист литовского радио и сказал: "Все в парламенте теперь говорят о том, что он не такая уж героическая личность, что он убивал евреев". Я не нашла свидетельств того, что он убивал евреев или был причастен к этому, но я нашла другие поразившие меня признания. Вот и все. И вместо того, чтобы это тихо ушло в парламент, разразился скандал – что я посмела дискредитировать память героя Литвы и работаю на Путина.
– Адольфас Раманаускас-Ванагас – какое место он занимает в официальной современной историографии?
– Он был главой одного из округов партизанского движения. Он боролся против советской власти с 1945 по 1956 год, когда он был арестован. В архивах написано, что его завербовали в 1940 году, до того, как он стал партизаном. Это он признал, и это есть в документах госбезопасности. Но в Литве сейчас говорят, что этим документам и протоколам всех допросов нельзя доверять, потому что люди все признавали под пытками. Я не знаю. Я просто знаю, что очень многие литовские историки опираются на эти документы. И многие историки говорят, что эти документы были предназначены только для внутреннего пользования, что у них очень большая степень достоверности, потому что они не были пропагандой. Это секретные и очень доскональные документы, люди не только сами признавались – были и свидетели, были и сотрудники… Я знаю, что литовские историки работают с этими документами. У меня только возникли вопросы как у писателя, как у журналиста, как у гражданина. Я не собиралась никого обвинять. Я только хотела адресовать эти вопросы соответствующей институции, которая решает вопрос о героизации этого человека. Герой ли он? Или трагическая личность? Мученик? Я не знаю.
История не так проста и не так светла, как они хотят это представить
История не так проста и не так светла, как они хотят это представить. Я думаю, что для демократической страны это вполне нормально. Это нормальная свобода слова и свобода вопроса. Оказывается, нет. Когда разразился этот скандал, на меня обрушились консервативные историки, сказавшие, что я "работаю на Путина" и искажаю историческую правду, потому что те документы, которые есть в архивах КГБ, недостоверные, что люди признавались, потому что их пытали. И тогда издательство решило отреагировать и выпустило пресс-релиз о том, что они изымают все мои книги из продажи и уничтожают их.
– Кто, кроме издательства, отреагировал на эту историю?
– Реакций очень много. Я уже всего не читаю. Я прочла только статью нашего бывшего президента Витаутаса Ландсбергиса, который назвал меня "ponia Dušanskiene", это означает "жена Душанского" (на самом деле Ландсбергис трижды был председателем литовского парламента, - Прим. РС), а с . Душанский был офицером НКВД, палачом, он был еврей, и он участвовал в деле Ванагаса. И в конце этой статьи он сказал, что единственная возможность, которую он видит для меня, – что я должна пойти в лес, найти дерево, помолиться и осудить себя. По-моему, это прямое подстрекательство к самоубийству. По-моему, это угроза (если быть совсем точным, фраза Ландсбергиса выглядит так: "O jūs, ponia Dušanskiene, drauge Dušanskiene, kurią kai kas vadina net „rašytoja“, išjudinkite literatūrinę vaizduotę, suvokit, apie ką kalbat, tada nueikit į mišką, kur drebulės, pasimelskit ir nusiteiskit" – "А вы, госпожа Душанскене, товарищ Душанскене, которую кое-кто даже называет "писательницей", расшевелите свою литературную фантазию, осознайте, о чем вы говорите, затем пойдите в лес, где осины, помолитесь и осудите сама себя". – Прим. РС).
– Получается, что Ванагасом вы опять попали в самую болевую точку литовского общества.
В Литве считается, что самое святое, что было в нашей истории, – это партизанское движение
– Я думаю, это более болевая точка, чем было с евреями. Потому что в Литве считается, что самое святое, самое волшебное, что было в нашей истории, – это партизанское движение. И никакие историки не посмеют это оспаривать. Если они будут углубляться в это, это будет для них очень опасно. Есть пара книг, пара статей на эту тему, но они вышли давно. Последние 5–7 лет все об этом молчат.
– Вы говорите, что пока у вас нет доказательств того, что Ванагас участвовал в массовых казнях евреев в Литве.
– Я знаю, что он был главой "белоповязочников", но ни госбезопасность не обвиняла его в расправе над евреями, ни он сам не признавался в этом. Он говорил, что был там только несколько недель в начале войны и они только охраняли имущество (Эфраим Зурофф уверен, что Ванагас был лично причастен к убийствам евреев и коммунистов, что в Литве тех лет часто сочеталось в одних и тех же людях. – Прим. РС).
– Попадались ли вам во время работы над книгой "Наши" свидетельства о причастности других представителей партизанского движения к массовым казням еврейского населения Литвы?
– Да, некоторые их главари виновны в убийстве многих тысяч людей, и им по сей день стоят памятники. Например, Юозас Крикштапонис. В центре литовского города Укмерге стоит памятник литовскому партизану Крикштапонису, который убивал людей не только в Литве, но и в Белоруссии. Это массовый убийца, и все историки это признают. Это очень-очень печальный факт.
– В советское время "лесных братьев" обвиняли также в массовых и немотивированных расправах над родственниками людей, которых они считали коллаборантами с коммунистическим режимом, в том числе над детьми и женщинами.
– Да, я читала об этом в некоторых исторических книгах и статьях некоторых литовских историков. Но это исторические книги, научная литература, неизвестная широкой общественности. Я думаю, сейчас эти историки тоже не вступят в эту полемику, потому что это слишком опасно.
– То есть ситуация похожа на ту, о которой вы говорили после публикации книги "Наши" о массовых казнях евреев, – об этом писали и раньше, но не для широкой аудитории?
– Ситуация хуже. Речь идет о героях Литвы.
– Хуже для вас лично или для литовского общества?
– Для всего литовского общества. Многие говорят мне: если дискредитировать партизан, если партизаны не были героями, то в литовской истории вообще не остается героизма. Люди принимают это очень болезненно. Значит, мы не созрели для правды. Нам пока нужны герои, потому что мы еще очень и очень травмированы. Герои вылечивают наши исторические травмы. Значит, я поспешила на 50 лет.
Я поспешила на 50 лет
– Вы говорите это с грустной иронией.
– Конечно.
– "Курица с головой салаки", ваша автобиография, – выйдет ли она еще где-то? Может быть, в России или в каких-то других странах, на других языках?
– Я пока не знаю, что будет с правами на рукопись. Я пока не получила никаких сведений от издательства. Наверное, они там работают сейчас со своими адвокатами. Со мной никто не связался, я просто знаю, что книг нет и они будут уничтожены. Единственное, что я написала издательству и попросила, что когда они будут уничтожать мои книги, я бы хотела на этом мероприятии присутствовать лично. Как можете догадаться, они на это письмо не ответили.
– А кому формально принадлежат права на рукопись сейчас?
– Пока непонятно. Я сделала работу, написала книги, эти книги были приняты, были изданы огромным тиражом. Если издательству не нравится что-то из того, что я сказала, или что я, может быть, не заплатила за билет в общественном транспорте, или прическу поменяла – я не знаю, может быть, они найдут формальный повод разорвать договор. По-моему, это очень сложно сделать.
– После того, что произошло с вашей предыдущей книгой, вы были шокированы произошедшим?
Это плохо для меня, но хорошо для общества
– Я вообще не ожидала ничего подобного. Я не собиралась ничего публично говорить, я спокойно хотела как гражданин принести это все в парламент и спокойно ждать презентации моей книги, большого успеха, многих радостных лиц. Нет, я не ожидала ничего, но если так получилось, может быть, это и к лучшему. Это плохо для меня, но хорошо для общества. Будет ясно, живем ли мы в демократическом государстве, есть ли здесь свобода слова или нет. Если мы сжигаем или как-то еще уничтожаем книги, это, наверное, о чем-то говорит? Вчера появилась статья аналитика литовской армии о том, что я стою в форпосте информационной войны между Литвой и Россией. Вот, я сижу сейчас в форпосте у себя и пью кофе. Я не могу даже это комментировать. Я не даю интервью никаким российским СМИ, чтобы меня не обвинили, но все равно обвиняют, ничего тут не поделаешь. Потому что если в Литве кто-то говорит, что что-то или кто-то неприемлем для общества, для патриотического нарратива – значит, ему платит Путин, значит, этот человек работает на российскую пропаганду. Это охота на ведьм. Средневековье. Мне очень нравится высказывание: "У каждого века есть свое средневековье". И мы это сейчас за несколько дней доказали.
– Еще одной причиной того, что случилось с вашей новой книгой, стали некие ваши слова, сказанные с сарказмом, который не был прочитан, об оккупации Литвы.
– Естественно, что я это сказала с сарказмом. Это был черный юмор. Может быть, эта шутка была неуместна из-за сложной геополитической ситуации, напряженности насчет России. Но я на самом деле думаю, что эмиграцию из Литвы очень трудно остановить. Особенно, если посмотреть на то, что сейчас произошло с моей книгой. Это не поможет ни имиджу Литвы, ни желанию людей здесь остаться. Только сегодня опубликовали данные о том, что 82% школьников Литвы собираются уехать из нее, навсегда или временно. При такой обстановке в стране это невозможно остановить. Пусть они начинают уважать человека, а не призывать его покончить жизнь самоубийством на официальном уровне.
– После предыдущей книги вы рассказывали, что были вынуждены прекратить общение со многими друзьями или как минимум резко сузить круг тем для общения. Но были и люди, которые писали вам, рассказывали истории своих семей, истории палачей. После ваших высказываний о Ванагасе, национальном герое Литвы, было что-то подобное?
Я извиняюсь, если людям это было дорого, и они не хотят знать правду
– Пока это еще очень свежо. Да, есть люди, которые меня поддерживают. Но в этом случае, я думаю, поддержки будет гораздо меньше. Потому что евреи – это было давно, и героизма там никакого не было. А когда люди считают кого-то своим героем и гордятся, а ты начинаешь сомневаться в этом, люди относятся к этому как к покушению на какие-то ценности, которые им очень дороги. Я извиняюсь, если людям это было дорого, и они не хотят знать правду. Пусть дорожат. Значит, народ еще не созрел для правды. Когда-нибудь созреет. Может быть, это буду уже не я, это будет какой-то историк, который осмелится на это. Есть одна замечательная книга литовского историка о партизанах, которая просто шокировала меня, я никогда в жизни об этих вещах не знала. Она издана в 2009 году тиражом в 500 экземпляров и называется "Другая сторона луны". Я думаю, она должна называться "темная сторона луны". Ее невозможно достать, но я ее читала в библиотеке. Я бы хотела ее купить, я спрашивала в Институте истории, будет ли она переиздаваться, но мне сказали, что переиздаваться она не будет. По понятным причинам.
– Что изменилось в вашей жизни за 2 года, прошедших с момента выхода книги "Наши"?
– Я нашла очень много поддержки в России, в Израиле, в Америке, среди выходцев из Литвы. Человек, с которым я написала книгу "Наши", "охотник за нацистами" Эфраим Зурофф, из моего врага стал моим другом, а из друга в последнее время стал другом моей жизни – и, наверное, это тоже разозлило ультрапатриотическую часть литовского общества, потому что они сейчас считают, что я работаю на Путина, на евреев, на кого угодно и предаю свою родную литовскую землю. Это неправда: я не собираюсь эмигрировать, я буду жить в Литве, я не пойду в лес, как этого хочется Ландсбергису, или пойду за грибами. В моей жизни ничего не изменилось, просто я получила больше внимания, чем я бы хотела.
– Были ли после вашей книги "Наши" какие-то изменения в политике памяти относительно жертв Холокоста? Может быть, были установлены какие-то новые мемориалы на месте массовых казней евреев в Литве?
– Нет, пока не было. Напротив, были попытки назвать школу в Шяуляе именем Норейки (литовского партизана Йонаса Норейки, одного из организаторов Шяуляйского гетто. – Прим. РС). Пока этого не произошло. Я думаю, что ситуация не поменялась ни в одну, ни в другую сторону, осталась прежней.
– Выходит, вы ничего своей книгой не добились?
Люди стали чувствовать это как трагедию нашей страны, а не просто как трагедию евреев
– Я не могу добиться всего. Если после нее отношение к евреям и к Холокосту стало более человечным, более демократическим, более правдивым, пусть на 1% или на 10%, – это уже что-то. Я не могу поменять все и везде. Я одна, одна слабая женщина. Я приезжаю сейчас в какие-то места массовых убийств и вижу, что там уже свечки появились, какие-то цветы. Значит, люди стали чувствовать это как трагедию нашей страны, а не просто как трагедию евреев. Это очень важно. Что-то меняется, но не очень сильно.
– Вы за время нашего разговора не раз упомянули, что вас называют "агентом путинской пропаганды". Вас это сильно гнетет?
– Откровенно говоря, это очень противно. Если вы пойдете в интернет, то увидите один из основных проектов моей жизни: я восстановила Советский Союз под землей, в бункере, он называется "1984 год. Драма выживания". Мы восстановили СССР, КГБ, все детали, вплоть до медкабинетов. И туда приезжает огромное количество школьников, несколько раз в неделю, и мы показываем, как страшен был Советский Союз. Я свела свои счеты с Советским Союзом, и очень жестким способом. Я никогда не была членом Коммунистической партии, я всегда была против этой системы, и я по сей день остаюсь против. И именно поэтому я никогда не говорю с пропутинскими газетами или другими СМИ.
Я свела свои счеты с Советским Союзом
– Не знаю, насколько можно примирить одного человека и целое общество, но не приходила ли вам мысль о том, чтобы для этого написать, может быть, книгу о сопротивлении литовского народа коммунизму, о депортациях…
– Я пишу книги, которые не писал никто. Почему я должна повторять книги, которых есть огромное количество? Даже о тех, кто спасал евреев, есть огромное количество книг (Литва занимает одно из первых мест в мире по числу "праведников народов мира": израильский музей памяти жертв Холокоста Яд ва-Шем присудил это звание почти 900 жителям Литвы. – Прим. РС), а о рядовых убийцах книги не было, и я ее написала. Я заполняю какие-то белые пятна, которые кто-то боится, а кто-то не хочет заполнять. У меня нет страха, потому что я выживала благодаря своим книгам. Я писала книги, их покупали, и это давало мне свободу писать о том, о чем я вижу смысл писать, о чем не пишут другие, те, у кого государственные должности, кто работает за зарплату. У меня была уникальная позиция: я выживала благодаря своим книгам. Сейчас этой возможности у меня нет. Это один из способов заставить человека замолчать – просто отнять у человека возможность писать книги и жить.
– Фактически в Литве у вас теперь запрет на профессию.
– Я не знаю, может быть, какое-то издательство посмеет их издавать, а какой-то торговый центр их распространять. Я пока не думаю, что кто-то осмелится это сделать.
– Будете ли вы искать издателя в другой стране?
– Пока не знаю. Надо дождаться, пока издательство напишет мне какое-то письмо. Надо понять, по какой формальной причине они разрывают договор и по какой причине уничтожают мои книги.
Радио Свобода обратилось в издательство Alma littera с просьбой подтвердить изъятие книг Руты Ванагайте из продажи, объяснить, на каком основании был расторгнут договор с ней и за кем остается право на рукописи уже изданных книг писательницы. 1 ноября представитель издательства Аудроне Мокиене так ответила на вопросы Радио Свобода по электронной почте:
"Мы являемся открытым издательством, которое уважает западную демократию, закон, права человека и свободу слова..
Издательский дом прекратил сотрудничество с Рутой Ванагайте не из-за содержания ее книг, а из-за ее публичных высказываний, унижающих историческую память Литвы, вызвавших напряжение и гнев у людей по всей стране. Поведения автора несовместимо с ценностями, которых придерживается наше издательство.
Alma littera защищает корпоративные ценности и в поддержку своей позиции прекращает сотрудничество с Рутой Ванагайте.
Это решение не связано и не может считаться ограничением демократической свободы слова. Книги Руты Ванагайте в результате него не становятся запрещенными. Рута Ванагайте имеет право и все возможности публиковать и издавать свои книги самостоятельно, либо в сотрудничестве с другими издательствами".
