«Медицинской помощи там нет». Эксперты — о ситуации с Навальным

Первый анализ на коронавирус, который сдал Алексей Навальный, показал отрицательный результат. Об этом в среду сообщила его адвокат Ольга Михайлова. Она уточнила, что оппозиционный политик сдал два теста, но результаты второго пока неизвестны.

"Он продолжает испытывать боли в спине, в ноге. Плюс ко всему у него утрачивается чувствительность, помимо ног, еще и руки теперь задействованы. Что касается температуры, позавчера температура была 39, вчера 38, сегодня где-то 37–37,2, но она колеблется", – рассказала Михайлова телеканалу "Дождь".

Врачи исправительной колонии №2 города Покров Владимирской области, где отбывает срок заключения Алексей Навальный, сообщили политику, что на МРТ у него обнаружили две грыжи.

5 апреля Навального перевели в медико-санитарную часть при покровской ИК-2, так как он пожаловался на высокую температуру и симптомы респираторного заболевания. Накануне во Владимирской области прошла акция протеста сторонников Навального и медиков из "Альянса врачей", которые требовали допустить к Навальному докторов с воли. Несколько человек были задержаны.

Ранее Алексей Навальный сообщил через своих адвокатов, что трое из пятнадцати человек в его отряде госпитализированы с туберкулёзом. У самого Навального тюремные врачи зафиксировали температуру 38,1 и сильный кашель. Политик продолжает голодовку с требованием предоставить запрошенного им гражданского врача.

Ситуация вокруг состояния здоровья Алексея Навального вновь заставила экспертов говорить о положении с медициной в российской системе исполнения наказаний. В частности, о заболеваемости туберкулезом, который остается большой проблемой для заключенных. Туберкулез стоит на третьем месте по смертности в системе ФСИН после ВИЧ и сердечно-сосудистых заболеваний.

Руководитель исследовательских программ фонда "Общественный вердикт" Асмик Новикова рассказала каналу "Настоящее время" о ситуации с болезнью в российских тюрьмах:

– В разных колониях и в разных регионах ситуация с медициной и туберкулезом может быть разная. Мне приходилось брать экспертное интервью у хирургов, которые оперировали легкие туберкулезных больных. Это были специалисты очень высокой квалификации. Они прекрасные хирурги ровно потому, что через них проходило много больных заключенных, и они знают это заболевание. В 90-е в колониях была страшная эпидемия, был распространен так называемый полирезистентный вариант туберкулеза. Это когда есть устойчивость к лекарственным препаратам, причем не к одному, а ко всем. То есть лечить заболевание было фактически невозможно. Надо сказать, что тогда тюремное ведомство с этим так или иначе справилось и ситуация была поставлена под контроль. Что касается медицинской помощи в целом – часто в колонии есть всего лишь фельдшер и при этом нет какого-то оперативного протокола, когда в колонии появится нужный специалист. Это, конечно, очень серьезная проблема.

– Известно ли что-то о колонии в Покрове, где сейчас Алексей Навальный?

– У меня нет информации, как все устроено в колонии, где содержится Навальный. Вся информация, которая касается внутреннего устройства колоний, монополизирована ФСИН, и мы можем довольствоваться только тем, что они время от времени показывают в своих открытых данных. Но из того, что сейчас становится известно, ясно, что как таковой медицинской помощи там нет. Доступны только элементарные парамедицинские действия: когда у человека температура, ему дают что-то, что эту температуру сбивает, допустим, ибупрофен. Если у человека подозрение на инфекционное заболевание, то его изолируют в какую-то палату либо боксы, чтобы отделить от других заключенных, – рассказала руководитель исследовательских программ фонда "Общественный вердикт" Асмик Новикова.

Бывший член ОНК Нижегородской области, эксперт Комитета против пыток Сергей Шунин уверен, что в ближайшее время ситуация с тюремной медициной в России кардинально не изменится:

– Одна из главных проблем, которую мы неоднократно фиксировали на протяжении многих лет, – нехватка медицинского персонала в учреждениях ФСИН. Прежде всего, это связано с низкими зарплатами. По моей информации, врач в колонии со всеми надбавками получает где-то около 10 тысяч рублей. Понятно, что при такой зарплате эта проблема будет вечной. К сожалению, эта проблема никак не решается. Я уверен, что это напрямую связано с квалификацией медиков ФСИН – за время моего членства в Общественной наблюдательной комиссии, с 2016 по 2019 год, одной из главных тем обращений к нам было как раз ненадлежащее оказанием медицинской помощи. Что касается ситуации с Алексеем Навальным – для того, чтобы к нему пустили гражданских врачей, должно быть ходатайство от осужденного и согласие начальника колонии. В моей практике в ОНК Нижегородской области были случаи, когда гражданских врачей – хирургов, нейрохирургов – допускали в колонии и СИЗО, проблем с этим не было. Но в случае с Навальным я в этом не уверен.

–​ Что еще не так с российской тюремной медициной?

– Основные сложности тюремной медицины – это не только отсутствие врачей. Есть трудности с этапированием заболевших в больницы системы ФСИН. Это нехватка конвойных служб, нехватка транспорта, большие очереди. Кроме того, есть проблемы с этапированием в гражданские больницы даже при наличии показаний. Я неоднократно встречал в своей практике ситуации, когда есть медицинская рекомендация, что заключенного необходимо направить на срочное оперативное лечение, по кардиологии, по проблемам с суставами, в медкарте есть рекомендация врача ФСИН, но эта рекомендация ни к чему не приводит. Она не исполняется. Кроме того, в моей практике было много жалоб от осужденных, к которым в камеры подсаживали больных туберкулезом. Они высказывали предположение, что это делалось с целью давления на них, так что неоказание медицинской помощи вполне может быть механизмом давления на заключенного. Мне сложно дать точную оценку ситуации с Алексеем Навальным – как юристу и бывшему члену ОНК мне необходимо отталкиваться от фактов. Первое, что я бы сделал, я бы ознакомился с медицинской картой, поговорил бы с врачами. Я так понимаю, что члены ОНК во Владимирской области этого не делают, и это довольно странно, – рассказал сотрудник Комитета против пыток Сергей Шунин.

Олег Дубровкин 24 года отбывал заключение в местах лишения свободы, а сейчас работает в Фонде защиты прав заключенных. О проблемах тюремной медицины знает не понаслышке, постоянно помогает людям в заключении, которые не могут получить медпомощь, добиваться своих прав. При этом его личный опыт говорит о том, что врачи в российских исправительных учреждениях при желании в состоянии оказать помощь больному:

– Во время своего заключения я приобрел очаговый туберкулез. Потом был распад левого легкого, потом двусторонний распад легких, потом распад правого легкого. Но на сегодняшний день я, номинально говоря, здоров. Последние 15 лет заключения я в основном проводил в тюремных лазаретах. Я не говорю, что там шикарно лечат, но препараты там есть все, которые даже на свободе стоят больших денег. Не каждый человек может их купить на воле, а там тебе их дают бесплатно. И от туберкулеза, и от заболеваний позвоночника, и от чего угодно – препаратов там достаточно, самых разных и ультрасовременных. Не факт, что их всем дают.

–​Что нужно, чтобы попасть на прием к тюремному врачу?

– Там все устроено так. Если у тебя есть проблема – надо записаться на прием к врачу. Приходишь к врачу – терапевту, врачу по общим заболеваниям. Она слушает, смотрит, записывает жалобы, делает какие-либо назначения. Если же это не помогает, нужно снова прийти на прием. Я не говорю, что во всех колониях есть этот распорядок работы врача, но в принципе он есть. Исполняется ли это в том учреждении, где сейчас Навальный, я не знаю. Я не выделяю заключенных, будь это Навальный, будь это Петров, там все равны. И смотря на что он жалуется. Если он жалуется на то, что у него живот болит, это одно. Если он жалуется на симптоматику, которую нельзя отличить – то ли это ковид, то ли это пневмония, то ли это туберкулез, то ли с бронхами что-то, а симптоматика одна и та же – слабость, температура, похудение, изменения в легких, тогда диагноз можно поставить только с помощью флюорографии. По законодательству раз в полгода в местах заключения должна делаться обязательная флюорография. Чтобы вы понимали, в каждом государственном пенитенциарном учреждении есть штатное расписание сотрудников, которые находятся там ежедневно. Есть внештатное расписание, и это, как правило, хирурги, стоматологи. Они приходят в соответствии с договором, который с ними заключили пенитенциарные учреждения – они их берут на полставки или на одну четвертую ставки. В зависимости от заключенного договора врач приходит и осматривает заключенных. Это гражданский врач, он к системе ФСИН не имеет отношения.

–​ А в каких случаях в учреждения ФСИН допускаются платные гражданские врачи?

– В том случае, если в системе ФСИН признают, что не могут оказать человеку необходимую медицинскую помощь, у них нет медикаментов или нет такого специалиста. Есть такие узкопрофильные заболевания, что, например, в республике Мордовия нет специалистов такого профиля и нужного уровня. А если он есть, то это один врач на всю республику, и к нему на свободе очередь из больных. Люди на свободе месяцами стоят в очереди, чтобы попасть к нему на прием. А к заключенному он просто не поедет, потому что у него есть свои пациенты. В этом случае больному предлагают провести свое обследование, которое, в случае с Алексеем Навальным, должно быть согласовано с УФСИН Владимирской области, – полагает бывший заключенный, ныне сотрудник Фонда защиты прав заключенных Олег Дубровкин.

Бывший член ОНК Москвы Евгений Еникеев считает незаконным отказ руководства колонии в Покрове разрешить осмотр Навального гражданским врачом, который приедет в колонию:

– По закону любой гражданский врач может прийти в место принудительного содержания ФСИН по желанию заключенного. По показаниям местных врачей производится только вывоз в гражданскую больницу, потому что для этого нужен дополнительный конвой, дополнительные сотрудники. А в ситуации, когда платный врач приходит в учреждение за счет заключенного и для этого дополнительные издержки не нужны, по закону это должно происходить исключительно по желанию заключенного. В случае Алексея Навального отказ предоставить ему гражданского доктора незаконный. О мотивах тюремного начальства можно говорить бесконечно. Понять, что в головах у этих людей, очень сложно, – говорит правозащитник Евгений Еникеев.

2 февраля Симоновский суд Москвы отправил Алексея Навального в колонию по уголовному делу "Ив Роше" 2013 года, которое Европейский суд по правам человека признал неправомерным. Оппозиционер должен будет провести в заключении около двух с половиной лет.

Спустя полтора месяца Навальный пожаловался на боли в спине, проблемы с ногами и пытку бессонницей. Во ФСИН заявили, что состояние здоровья Навального "удовлетворительное".