- Суд по делу о крушении малайзийского "Боинга", сбитого в небе над Украиной: почему пустует скамья подсудимых и какое значение это разбирательство имеет для России.
- Закон против "реабилитации нацизма", цензура, произвольные аресты и другие инструменты российских властей для контроля над исторической памятью.
ТАК ЧЕЙ ЖЕ БЫЛ "БУК"?
7 июня в окружном суде Гааги начались слушания по существу дела о крушении малайзийского "Боинга МН-17". В июле 2014 года самолет сбила ракета, когда тот пролетал над территорией Украины. Погибли 298 человек. Международная следственная группа обвиняет в катастрофе трех российских граждан и одного гражданина Украины.
На видеосвязи с нами – адвокат, специалист в области международного права Владимир Гладышев и главный редактор издания "Граты" Антон Наумлюк. "Граты" ведут текстовую трансляцию с заседания суда в Гааге.
Видеоверсия программы
Олег Пулатов – единственный, кто согласился отстаивать свою невиновность
Антон Наумлюк: На данный момент выступили три судьи судейской коллегии, каждый из которых отвечал на отдельный вопрос. Председатель коллегии отвечал на вопрос: был ли "Боинг" сбит ракетой установки "Бук"? Второй вопрос, на который два дня отвечала его коллега, – о том, из какого места была запущена эта ракета. И третий вопрос – о причастности всех обвиняемых к преступлению.
Олег Пулатов – единственный, кто согласился отстаивать свою невиновность, но он не присутствует лично в Амстердаме. Его интересы представляют нидерландские адвокаты, а в Москве у него тоже есть свой адвокат, который представляет адвокатскую коллегию. Совсем недавно я выяснил, что их сайт был закрыт, и там было четко указано: коллегия представляет интересы прокуратуры и МВД. Вот такой адвокат защищает Олега Пулатова.
Марьяна Торочешникова: Владимир, что означает для России этот судебный процесс?
Владимир Гладышев: Для России – ничего: это уголовный процесс в отношении конкретных людей. Российская сторона не должна будет никак реагировать на это решение, если только не поступит запрос об экстрадиции обвиняемых в случае.
Однако это будет иметь достаточно неприятное отложенное последствие для России. Нидерланды уже подали межгосударственный иск к РФ в Европейский суд по правам человека, а также известили об этом Совет безопасности ООН. И те факты, которые будут установлены в рамках данного процесса, будут уже иметь санкцию национального суда европейской стороны, и таким образом, повлияют на выводы судей ЕСПЧ в межгосударственной тяжбе, а также, видимо, каким-то образом психологически будут окрашивать рассмотрение вопроса в Совете безопасности ООН, куда обратятся Нидерланды.
Марьяна Торочешникова: Помимо уголовного разбирательства было еще заявлено требование о компенсации морального вреда. В том случае, если суд в Нидерландах удовлетворит эти исковые требования, как это будет исполняться?
Владимир Гладышев: Суд должен сначала решить, виновны ли эти люди. А главные вопросы так и не сформулированы. Первый вопрос: что это была за ракета? Второй: была она запущена из района Первомайского или нет? Третий: имеют ли вот эти четыре человека отношение к запуску ракеты? Ни один из вопросов не сформулирован так: кто виновен в крушении "Боинга"?
В деле с иранским лайнером была выплачена добровольная компенсация: чуть меньше 62 миллионов долларов
У нас есть международный прецедент – рейс 655 Иранских авиалиний. Тогда был сформулирован принцип: если самолет сбивается над районом боевых действий, то виновато то государство, которое контролирует данное воздушное пространство и не закрыло его для пролета воздушных судов. То есть в данном случае в первую очередь должен стоять вопрос о том, виновата ли Украина в том, что она не закрыла район пролета. Именно поэтому данный уголовный суд – не очень хороший форум для разбирательства, кто виноват, а кто нет.
В деле с иранским лайнером была выплачена добровольная компенсация в размере чуть меньше 62 миллионов долларов, примерно 250 тысяч долларов на человека. Выяснилось, что американцы тогда сказали неправду, и самолет сбили не над районом боевых действий, а по нормальному маршруту следования гражданского самолета. А что будет в данном случае, непонятно. Тут ни в отношении Украины, ни в отношении России голландский суд не может принять такого решения, потому что есть принцип суверенного иммунитета. Суд не может обязать ни Россию, ни Украину заплатить эту компенсацию, только частных лиц.
Марьяна Торочешникова: Скорее всего, в первую очередь для родственников погибших людей важно, чтобы суд установил: случилось вот это, и есть люди, причастные к этой трагедии.
Владимир Гладышев: Совершенно верно. Суд, в силу ограничений его юрисдикции, не может установить, что виновата Украина, или виновата Россия, то есть не может вынести решение в отношении суверенного государства. Голландия, когда подала иск в Международный суд по правам человека, уже сказала, что она будет представлять интересы всех потерпевших. Можно предполагать, что этот иск потом каким-то образом перейдет в Международный суд по правам человека, и это будет решаться уже на межгосударственной основе.
Марьяна Торочешникова: Антон, что удалось выяснить? По мнению суда, факты подтвердились? Прежде всего, это все-таки был "Бук" или не "Бук"?
Антон Наумлюк: Суд твердо уверен, что это была ракета, выпущенная из установки "Бук", причем модель, по всей видимости, более совершенная, чем пыталась представить Россия. В этом процессе российская сторона в виде Минобороны и специалистов концерна "Алмаз-Антей", производящего "Буки", выглядит не самым лучшим образом. Судья подробно разбирала гипотезы и альтернативные версии, которые поступали только от российской стороны: например, о том, что это был "Бук" украинской армии. В качестве доказательства приводились спутниковые снимки, которые предоставляло Министерство обороны, а потом выяснилось, что эти снимки были исправлены с помощью Photoshop, и там были нанесены установки "Бук". Оригиналы снимков Минобороны следствию так и не предоставило.
Суд твердо уверен, что это была ракета, выпущенная из установки "Бук"
Почти все эти альтернативные версии: запуск с территории, которая контролировалась украинской армией, или украинский истребитель, который якобы мог сбить пассажирский лайнер, – поступали от России, и все были проверены и опровергнуты следствием. Точно установлено, что это была ракета "Бук" и что запуск произошел с поля недалеко от Первомайского, то есть под контролем боевиков, а не украинской армии.
Вчера был один из самых жарких моментов: суд впервые показал свидетельства очевидцев запуска. Это либо те люди, которые слышали или видели и установку "Бука", и момент запуска ракеты, либо видели очень близко след от ракеты, который довольно долго оставался в небе. И многие эксперты, даже расследователи Bellingcat, были удивлены тем, что у следствия есть довольно много козырей по поводу защиты официальной позиции.
Марьяна Торочешникова: По вашим впечатлениям, насколько объективен суд, насколько тщательно он исследует даже те версии, некоторые из которых кажутся совершенно безумными?
Антон Наумлюк: Пока сложно судить, ведь судьи только подводят итоги следствия. Похоже, что следствие было проведено довольно профессионально. Судьи скрупулезно перечисляют методики исследования обломков, например. Эксперты использовали три разных модели для изучения обломков – нидерландскую, бельгийскую и российскую. И даже в таких нюансах бельгийские и нидерландские коллеги приходят к одному мнению, хотя идут к нему разными методами, а российские коллеги пытаются это опровергнуть и совсем по-другому выстроить модель изучения для того, чтобы, например, зону запуска этой ракеты сделать южнее, то есть там, где находились территории, подконтрольные украинской армии.
Марьяна Торочешникова: Когда можно ожидать решения по делу?
Похоже, что следствие было проведено довольно профессионально
Антон Наумлюк: Сложно предугадать. В сентябре начнут выступать родственники погибших в статусе потерпевших. Неизвестно, сколько из них захочет выступить (пока это несколько десятков человек). Думаю, к концу осени уже может поступить решение суда о причастности к убийству этих четырех конкретных людей. А уже за этим вполне может последовать развитие ситуации, потому что фактически суд ответит на вопрос: был ли "Бук" доставлен из России? И там уже Россия и ее армия могут играть совсем другую роль, а не так, как сейчас: стороннего наблюдателя, который на самом деле очень активно участвует в процессе.
УЛОВКИ "КАРМАННЫХ" АДВОКАТОВ
В Москве составлен рейтинг уловок "карманных" адвокатов и их партнеров-правоохранителей, которые пытаются обойти автоматизированное распределение дел между защитниками по назначению. Речь идет о попытках ввести в дело "удобных" адвокатов: например, добрых знакомых следователей или дознавателей.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ИСТОРИИ
Закон против "реабилитации нацизма", цензура, произвольные аресты – все это инструменты для контроля над исторической памятью. С их помощью российские власти укрепляют свой авторитаризм, считает Международная федерация за права человека. 10 июня она предоставила доклад "Россия: преступления против истории".
У нас на связи – автор доклада Григорий Вайпан. Что считается преступлением против истории?
Вопрос отношения к истории и к тем, кто над ней работает, это прежде всего вопрос прав человека
Григорий Вайпан: Этот термин придумал и ввел в оборот голландский исследователь Антоон де Баетс. Под этим понимается широко распространенные или систематические акты насилия, преследований и других нарушений прав человека в отношении тех, кто работает с исторической памятью. Сегодня это не только человек, который сидит в библиотеке и пишет книги: это и активисты, и некоммерческие организации, и журналисты. И именно преследование этих людей, а также забвение жертв преступлений тоталитарных режимов и называются преступлениями против истории.
Марьяна Торочешникова: А какое отношение все это имеет к обычным людям?
Григорий Вайпан: Вопрос отношения к истории и к тем, кто над ней работает, это прежде всего вопрос прав человека. Государству может нравиться или не нравиться то, что исследователи говорят о тех или иных острых исторических вопросах, но это не является поводом для того, чтобы преследовать людей, сажать их в тюрьму. Когда государство затыкает рот историкам, оно не просто насаждает свою версию истории, оно еще и нарушает права человека: свободу слова, свободу объединений, свободу собраний, право на неприкосновенность частной жизни, на возмещение вреда. Преследование историков – это индикатор состояния прав человека в стране. Если сегодня пришли за историками, значит, завтра придут за кем-то еще, а послезавтра – за вами.
Именно Россия в последние годы, особенно с 2014 года, является пионером репрессивных трендов в вопросах исторической памяти. А кульминацией стали поправки к российской Конституции летом прошлого года, когда весь государственный исторический нарратив был закреплен на уровне высшего юридического документа страны. И теперь там провозглашается, что государство защищает историческую правду, воспитывает в детях патриотизм, запрещает кому бы то ни было подвергать сомнению подвиг народа при защите отечества. За этими формулировками стоят десятки административных и уголовных дел, закрытых некоммерческих организаций, миллионы штрафов и страх.
Если сегодня пришли за историками, значит, завтра придут за кем-то еще, а послезавтра – за вами
Новые законы и правоприменительные практики, в частности, закон о "реабилитации нацизма", который правится уже с какой-то космической скоростью, и мы видели недавние поправки к нему про ветеранов, которых нельзя теперь обсуждать в негативном ключе, – все это выделяет Россию среди других стран. Мы знаем по другим законам (например, по закону об "иностранных агентах"), что такие репрессивные практики имеют свойство распространяться на другие страны. Поэтому, говоря о России, мы также потенциально имеем в виду и мировые тренды.
Марьяна Торочешникова: Удивительно: Россия в своей обновленной Конституции декларирует, что будет уважать память предков, отстаивать историческую правду, а что такое "историческая правда", будет решать государство, чиновник! Сегодня ему кажется, что правда такая, а завтра – вот такая. И все, кто говорит противное, значит, уже какие-то враги, их нужно наказывать.
Преступлением против истории вы также называете и непризнание жертв репрессий, и несвоевременные им компенсации. Вы сами на протяжении многих лет помогаете трем заявительницам добиться возможности уехать из ссылки (в которой они фактически находятся, потому что были репрессированы их родители) в Москву, где они родились. И даже Конституционный суд уже вынес решение по этому поводу: "Да, нужно дать людям возможность жить в этом городе". Но они до сих пор живут в этой ссылке.
Григорий Вайпан: Это показывает наличие двойных стандартов в политике российского государства. Оно декларирует, что будет защищать историческую правду и справедливость, но ту часть исторической правды, которая касается советских репрессий, усиленно старается не замечать. Сегодня живы полторы тысячи детей ГУЛАГа, и они претендуют реализацию права, данного им законом. А по закону еще 1991 года о реабилитации жертв политических репрессий у них есть право вернуться на прежнее место жительства, и оно сопровождается гарантией от государства предоставить им там бесплатное социальное жилье.
Практически все другие компенсации настолько незначительны, что их даже стыдно обсуждать: человеку полагается 75 рублей за один месяц ГУЛАГа! А вот право вернуться домой – это более-менее реальная компенсация. И сейчас мы добиваемся, чтобы был принят закон, который в полной мере будет соответствовать постановлению Конституционного суда.
Россия является пионером репрессивных трендов в вопросах исторической памяти
Этот вопрос уже нельзя дальше откладывать! Пожилые люди, дети ГУЛАГа и так умирают каждый день. Законопроект, подготовленный правительством, который не устраняет проблему, а сохраняет ее, находится на рассмотрении в Госдуме, между первым и вторым чтениями. После всей критики, которую высказали в адрес правительства, этот законопроект застопорился, но в него до сих пор не внесены те поправки, которые позволят быстро предоставить жертвам репрессий федеральные выплаты на жилье.
Марьяна Торочешникова: Чиновникам очень удобно знать "хорошую" историю, в которой не было репрессий, а соответственно, никому и ничего не нужно сейчас компенсировать. И, как я понимаю, это тоже, по вашей версии, является преступлением против истории.
Григорий Вайпан: Да. В совокупности государственная политика и представляет собой, с одной стороны, насаждение государственной версии исторической правды, а с другой стороны, преследование тех, кто предлагает другие версии происходившего с нашей страной. Это две стороны одной монеты.
