Следственный комитет в оккупированном Россией Крыму передал в суд дело народного депутата Украины и лидера крымско-татарского народа Мустафы Джемилева. Его обвиняют в попытке въехать в Крым в мае 2014 года, а также в незаконном приобретении боевых патронов и небрежном хранении огнестрельного оружия, что повлекло за собой возможность использования его другим лицом. О передаче дела в суд не сообщили ни адвокатам, ни самому обвиняемому.
Мустафа Джемилев не поддержал аннексию Крыма Россией и не признал референдум о статусе полуострова, за что российские власти запретили ему въезд в Крым сначала на пять лет, а затем внесли его в санкционные списки вместе с более чем тремя сотнями других граждан Украины. В СССР Джемилев за "антисоветскую" деятельность провел в заключении в общей сложности пятнадцать лет. Уголовные дела против него заводили семь раз. После провозглашения независимости Украины Джемилев активно участвовал в политике. Он занимал должность председателя Меджлиса крымско-татарского народа с 1991 по 2013 год. С 1998 года он является депутатом Верховной рады пяти созывов. В интервью Радио Свобода Мустафа Джемилев рассказал, что считает дело против него актом запугивания, связанным с его позицией:
Россия такое государство – делает, что хочет
– Это дело возбудили еще в 2016 году, по всем этим статьям – незаконное хранение оружия, попытка незаконного перехода государственной границы Российской Федерации. С юридической точки зрения, что происходит, мне понятно, но с точки зрения практической я это связываю с заявлением о планах совершить пеший мирный марш на территорию Крыма с материковой части Украины ("Мир против насилия и оккупации. Марш достоинства", участники которого собирались попасть в Крым, перейдя административную границу, был запланирован на 2 мая, однако из-за эпидемии коронавируса был отложен. – Прим. РС). Сейчас в Крыму всех массово предупреждают, что если они подойдут к границе, то будут привлечены к ответственности, ведется своего рода профилактическая работа. И одновременно они возбудили снова дела против меня, Рефата Чубарова (председатель Меджлиса крымско-татарского народа – организации, признанной в 2016 году в России экстремистской. – Прим. РС), Ленура Ислямова (вице-президент Всемирного Конгресса крымских татар и генеральный директор телеканала ATR. – Прим. РС), поскольку, видимо, считают, что это главные организаторы предстоящего марша. Но, как говорит адвокат Николай Полозов (он ознакомился и скопировал все материалы дела, это большой объем, 11 томов с приложениями, видеозаписями), вызывает озабоченность то, что 3 мая 2014 года, когда около 5 тысяч человек приехали нас встречать, сделали видеосъемку всех событий, а потом по кадрам взяли каждого, кто там присутствовал, и теперь выделяют в отдельные производства. То есть речь может идти о планах массовых репрессий, против нескольких тысяч человек. Но, опять-таки это, видимо, в порядке запугивания.
Что же касается хранения оружия, то этот эпизод вообще не подпадает под юрисдикцию Российской Федерации, потому что речь идет об оружии и патронах к нему, которые были до оккупации Крыма. Это предъявлять они никак не могут, но Россия такое государство – делает что хочет. По всем статьям, которые мне инкриминируются, это 322, часть 3, попытка перехода границы, 224, 222, в соответствии с Уголовным кодексом речь идет об истечении срока давности. В любом случае, даже если бы, скажем, с точки зрения российских законов меня привлекали к ответственности, уголовного наказания это не предполагает. Тем не менее они помпезно сообщили всему миру, что привлекают к уголовной ответственности, рассказывают о следствии, потом о его завершении, а теперь о передаче в суд.
– Вы считаете, что действия Следственного комитета связаны с подготовкой "Марша достоинства". Одновременно запугивают и крымчан, которые хотят принять в нем участие?
– Они ведут очень тщательную массированную подготовку. 3 мая, хотя мы тогда четко сказали, что проведение марша откладываем, все равно они к границе подтянули огромное количество своего воинства. Приходили в дома к активистам, ветеранам национального движения, и предупреждали, что, если они выйдут участвовать или встречать тех, кто собираются совершить марш, то они понесут уголовную ответственность. Это продолжается и сейчас – при каждом случае всех там предупреждают, что не дай бог, если они будут проявлять какую-то активность, то понесут наказание, – говорит Мустафа Джемилев.
В сообщении Следственного комитета говорится, что основанием для возбуждения уголовного дела и передачи его в суд являются два эпизода. Первый связан с приездом Джемилева в Россию 2 мая 2014 года, когда ему было отказано во въезде, после чего он приехал на административную границу полуострова и материковой Украины. "Дальнейшие его противоправные действия по нахождению на территории Республики Крым были пресечены сотрудниками силовых подразделений", – говорится в сообщении Следственного комитета.
Второй эпизод уголовного дела связан с событиями, случившимися задолго до аннексии Крыма Россией. 2 мая 2013 года сын Джемилева Хайсер совершил убийство по неосторожности, использовав огнестрельное оружие своего отца. Хайсера Джемилева осудили уже после того, как Россия аннексировала полуостров, он отбывал наказание в колонии в Астрахани и вышел на свободу 25 ноября 2016 года.
– Вторая часть обвинения касается оружия, речь идет о ситуации, связанной с вашим сыном. Но речь идет о событиях, произошедших в мае 2013 года, когда Крым еще не был аннексирован.
– Да. Во-первых, у них претензия, что разрешение на карабин у меня есть, а вот на патроны к карабину, оказывается, нет. Они просто зашли в мой дом в мое отсутствие и не обнаружили разрешения на патроны. В соответствии с российским законодательством, оказывается, на патроны и на оружие нужны отдельные разрешения. В украинском законодательстве такого нет: если приобрел оружие, то ты предъявляешь это разрешение и в любом магазине можешь покупать патроны. Оружие было приобретено еще в "бандитские" времена, в 90-х годах, и тогда, по их логике, получается, я должен был спрашивать разрешения у России на приобретение патронов. Такой вот абсурд.
– Вы считаете, что целью всех этих обвинения является запугивание. Но, может быть, в том числе можно говорить об ограничении возможности передвижения?
– Еще 19 апреля 2014 года они вынесли об этом постановление. Когда мне зачитывали это постановление, мне в руки его не давали. Но нам удалось его вырвать у них из рук, сфотографировать и распространить. Так вот там не было ни печати, ни подписи, просто какая-то взятая из компьютера бумажка о том, что, в соответствии с такой-то статьей федерального закона о въезде и выезде мне запрещается в течение пяти лет въезжать на территорию Российской Федерации. Но я еще тогда сделал вид, что не понял, я говорю: "Но я же в вашей Российской Федерации последний раз освобождался из колонии в 1986 году… А в 2014 году, в марте, я по приглашению Путина приезжал на переговоры. Я вообще не собираюсь в Россию. Для чего вы это?" А они говорят: "Это территория России". Я тогда сказал: "Ну, вы тогда большие оптимисты, что думаете, что 5 лет пробудете в Крыму". Я думал тогда, что они более пяти лет там не будут. А потом прошло 5 лет. В ноябре 2018 года они опубликовали большой санкционный список, 360 с чем-то человек – политических деятелей Украины, которым запрещается въезд на территорию Российской Федерации, без указания срока. И в то же время они объявили меня в так называемый международный розыск. Я спрашивал: "Ну, если вы ищете меня, зачем запрещаете въезд? Как же я могу к вам явиться, если вы меня не будете пускать?" На этот вопрос у них нет ответа.
– Недавно власти аннексированного Россией Крыма приняли решение национализировать земли, которые принадлежат гражданам Украины. Насколько я понимаю, вы являетесь гражданином Украины и у вас есть недвижимость в Крыму. Как вы оцениваете эти действия? Означает ли это, что вы лишитесь имущества?
– Да, они сообщили, что участки людей, которые вынуждены были покинуть территорию Крыма или отказались принимать российские аусвайсы, то есть паспорта, находятся в подвешенном состоянии. То есть, когда власти захотят, они могут их изъять. Хотя это не предусмотрено законодательством Российской Федерации, это нововведение. И, кроме того, я хорошо помню, что в 2014 году Путин говорил, что частная собственность неприкосновенна, то есть никто не будет посягать на собственность после присоединения, как они это называют. Но сейчас идет нарушение его обязательств, – говорит Мустафа Джемилев.
Адвокат Мустафы Джемилева Николай Полозов считает, что действия Следственного комитета имеют политический подтекст:
– По закону прокурор – после утверждения обвинительного заключения и передачи дела в суд – должен известить как обвиняемого, так и его защитника. Этого не произошло, и это является процессуальным нарушением. Вот из подобного рода процессуальных нарушений, которых в деле предостаточно, мы будем формировать нашу позицию для дальнейшего обжалования в международные инстанции. Ведь совершенно очевидно, что дело имеет под собой политические основания, и в такого рода делах в России все абсолютно предсказуемо. Многие крымские дела, в которых я принимал участие, лишь подтверждают этот тезис. Властям России нужен обвинительный приговор в отношении Мустафы Джемилева, прежде всего для того, чтобы его демонстрировать на разного рода международных площадках и говорить о том, какие преступники крымские татары. Именно по этой причине были буквально в один день возобновлены дела и в отношении Мустафы Джемилева, и в отношении Рефата Чубарова, и в отношении Ленура Ислямова. То есть очевидно была политическая команда на активизацию этих дел. При этом, как правило, все эти приговоры выносятся с серьезными нарушениями, и фактическими, и процессуальными, и это дает достаточно широкие возможности для дальнейшего обжалования, в том числе в международных инстанциях, например, в Европейском суде по правам человека. Плюс этого дела в том, что Мустафа Джемилев не находится под контролем российских властей, он не сидит в тюрьме, и защита может максимально реализовать потенциал дела без оглядки на то, что, находясь в тюрьме, подзащитный может пострадать от этих действий. Поэтому будем защищаться жестко, фиксировать все нарушения и, естественно, в последующем будем рассчитывать на то, что этим нарушениям будет дана надлежащая правовая оценка Европейским судом.
– Речь идет о двух эпизодах, которые совершенно не связаны между собой. Есть ли у этих обвинений основания? Ведь в том числе говорится о якобы незаконном пересечении границы, которая таковой не является.
Речь о политическом противостоянии, в котором российские власти используют привычный для них инструмент репрессий – уголовные дела
– Да, именно так. Первый эпизод заключается в обвинении в незаконном пересечении границы, притом что эта граница установлена Россией в одностороннем порядке и никаких международных договоров, которые легитимизировали бы ее, не существует. Второй момент – процессуальный, и это я указывал в своем ходатайстве о прекращении уголовного дела, что на тот момент, по состоянию на 3 мая 2014 года, даже по российским законам никакой границы там не было. Указ СК ФСБ относительно введения пограничного режима в этой местности был вынесен спустя полгода, а постановление правительства, в котором был установлен пункт пропуска, – спустя год после событий. О какой границе может идти речь, если даже по российским законам ее там не существовало? Что касается эпизодов, которые вменяются по Бахчисараю: незаконное приобретение боеприпасов и небрежное хранение огнестрельного оружия, повлекшее тяжкие последствия, то это эпизод 2013 года, и по двум этим обвинениям сроки привлечения к уголовной ответственности истекли. По обвинению в небрежном хранении огнестрельного оружия они истекли еще в 2016 году, а по обвинению в хранении боеприпасов – в 2019-м. И опять-таки здесь мы упираемся в фундаментальные нарушения российскими властями норм международного права, когда закон вдруг начинает иметь обратную силу, когда Мустафу Джемилева обвиняют в том, что до 2014 года он не соблюдал российский закон об обороте оружия. Как это, проживая на территории Украины, он должен соблюдать российские законы? И почему он должен нести за это ответственность? Совершенно очевидно, что в деле имеется серьезная политическая составляющая. Неслучайно все дела, о которых я сказал, в отношении Джемилева, Чубарова и Ислямова, были возобновлены в один день – 26 марта. До этого дела находились в стадии приостановления с 2016-го и 2015 годов. На мой взгляд, конечно же, триггером к этому возобновлению дела послужило заявление Меджлиса крымско-татарского народа о проведении акции 3 мая – "Марш на Крым". И в реальности речь о политическом противостоянии, в котором российские власти используют привычный для них инструмент репрессий – уголовные дела.
