«Время работает на Россию: чем дольше длится конфликт, тем слабее Молдова»

Президент Игорь Додон недавно встретился в Москве с российским вице-премьером Дмитрием Козаком – спецпредставителем Кремля по развитию торгово-экономических отношений с Республикой Молдова. Немецкий политолог румынского происхождения Аннели Уте Габани хорошо разбирается в приднестровской проблематике, и она уверена, что идея федерализации остается все еще актуальной.

Свободная Европа: Назначение Дмитрия Козака спецпредставителем российского президента по развитию торгово-экономических отношений с Республикой Молдова активно обсуждается в молдавском обществе и вызывает самые разные интерпретации. Как вы оцениваете его новое назначение, учитывая провалившуюся в 2003 году попытку окончательного урегулирования приднестровского конфликта, которая осталась в истории как «Меморандума Козака»?

Аннели Уте Габани: Думаю, эта неудача оставила определенный след в политическом сознании кремлевских чиновников и г-на Путина, в частности, но я не уверена, что сам президент, как и Россия в целом, отказались от идеи федерализации Республики Молдова.

Почему именно сейчас – и почему именно таким образом? Ясно одно, что г-н Козак – фигура более чем заметная. Это один из тяжеловесов российской политики, в том числе и потому, что он – вице-премьер, спецпредставитель по торгово-экономическим отношениям. Значит, Москва хочет создать впечатление, что этот ее очередной политический ход направлен не на политические цели, а на торговые, экономические. Во-вторых, любопытно посмотреть, что изменилось за последние 15 лет, какова ситуация на данный момент.

Свободная Европа: Вспомним суть предлагаемого тогда урегулирования. Шла речь об ассиметричном варианте – Приднестровью и Гагаузии предоставляется особый статус с широкими правами и полномочиями в рамках Республики Молдова. Кишинев должен был сохранять нейтралитет – и предоставить России, как гаранту урегулирования, право оставить свои войска на территории левобережья Днестра еще на 20 лет. Как вы считаете, сегодня можно вернуться к этому соглашению?

Аннели Уте Габани: Дело в том, что проблемы, по сути, остались-то прежними. Асимметричная федерализация так же предполагает право Приднестровья и, разумеется, Гагаузии влиять на внешнеполитический курс, в том числе, в вопросах отношений Кишинева с Евросоюзом и НАТО. А это означает серьезное ограничение суверенитета Республики Молдова как независимого государства.

Во-вторых, практически это означает и сохранение российского военного присутствия на территории Республики Молдова – или объединенной федерации, – несмотря на то, что в самом тексте, если я не ошибаюсь, этого постулата нет, он фигурирует только в дополнительных каких-то документах. Но факт состоит в том, что именно эти две цели преследует Российская Федерация и сегодня.

Если Россия попытается использовать те же приемы, шоковые приемs 2003 года, или же пойти какими-то окольными путями, ее намерения все равно проявятся. Правда, проблема осложняется еще и тем, что на территории Украины возникла аналогичная ситуация – замороженный конфликт в Донецке и Луганске, который начинает постепенно сходить на нет. И в этих условиях урегулирование приднестровского конфликта по российской модели и в интересах России становится еще более важным для Москвы! Которая видит в этом возможный прецедент и для восточных областей Украины.

Если же говорить о персонажах, которые сегодня находятся у власти в Республике Молдова, то следует отметить, что г-н Додон проявляет открытую симпатию к Москве – несмотря на то, что претендует на роль гаранта обеспечения баланса между Востоком и Западом.

С другой стороны, на фоне всех произошедших событий в Молдове симпатия Евросоюза к стране заметно снизилась. Молдова, увы, уже не является привлекательным и дорогим украшением в витрине ЕС, не является гордостью политики Евросоюза в отношении восточноевропейских стран и бывших советских республик. Тем более печально, что ситуация принимает константный характер, так как проевропейские и продемократические силы слабы и разрозненны, как никогда.

​Свободная Европа: Но вы все же допускаете федерализацию? Если верить г-ну Додону, а он неоднократно говорил об этом и здесь, в нашей студии, – говорил, что идея федерализации пришла не с Востока, а с Запада. Считаете ли вы, что в рамках механизма по урегулированию приднестровской проблемы в формате «5+2» можно прийти к идее федерализации Республики Молдова?

Аннели Уте Габани: Известно, что Германия всегда поддерживала эту идею, более того, даже давала ценные советы отдельным представителям молдавского руководства, а еще как-то пригласила представителей Молдовы к себе в гости – показать, как прекрасно функционирует у нас федерация!.. (В скобках заметим, что сейчас она начинает скрипеть по отдельным направлениям, но об этом не сейчас!).

Так вот, это возможно, но все зависит же не от названия – федерализация или еще как, главное – суть! И если суть состоит в том, что военное присутствие России на территории молдавской федерации сохраняется на неопределенный период, да еще при этом федерализация является асимметричной, в пользу Приднестровья, а Приднестровье, как нетрудно понять, по-прежнему останется тем самым хвостом, который виляет собакой, то есть, территорией, которую контролирует Москва, – то, естественно, ситуация сложится для Республики Молдова далеко не самая благоприятная и даже неприемлемая.

Вопрос в том, кто будет принимать участие в переговорах «5+2», какие именно чиновники? Какие интересы будут ими двигать? В последнее время мы стали свидетелями множества перемен. Вспоминается и Мезебергский меморандум, который был заключен в свое время между Меркель и премьер-министром России... Иными словами, никогда нельзя знать, кто захочет приписать себе лавры побед. Г-н Фратини, возможно… Никто этого знать не может, а США, я думаю, не та сила, на которую можно рассчитывать сейчас в плане принятия взвешенных решений.

Свободная Европа: Да и в Кишиневе на самом верху неразбериха. Президент Игорь Додон и Партия социалистов считают, что российские войска не должны покидать территорию Республики Молдова до окончательного урегулирования конфликта. А власть устами премьера Павла Филипа в очередной раз с трибуны ООН потребовала от России свернуть военное присутствие.

​Аннели Уте Габани: К сожалению, трибуна ООН – в лучшем случае пропагандистская, и резолюции Генеральной ассамблеи не являются обязательными. То же самое и в ОБСЕ, где, как вы помните, даже прозвучало ультимативное требование к России вывести войска – но под разными предлогами и даже без предлогов Россия сохраняет свое военное присутствие в Молдове.

Подобные уловки, когда одно движение строго увязывается с другим, например, что вывод войск возможен исключительно до или после политического урегулирования конфликта – это известный прием, который Россия использовала и в Мезеберге, и который она не раз еще будет использовать, в том числе – и после урегулирования конфликта. Лишь бы не уходить из Приднестровья.

В этом смысле нет никаких гарантий, об этом говорили и другие наблюдатели, говорю и я: статус-кво – в интересах России. И время работает на Россию. Чем дольше длится этот конфликт, тем больше слабеет Республика Молдова, к сожалению. Разве что на предстоящих парламентских выборах в Молдове здравомыслящие люди встряхнутся – и поймут, какая угроза нависла, и чем чревата победа социалистов и Додона, которые поведут страну к урегулированию конфликта, но только по сценарию, который выгоден исключительно Москве!..

Свободная Европа: Кишиневские эксперты говорят, что Москва заинтересована в победе Партии социалистов.

Аннели Уте Габани: Это однозначно!

Свободная Европа: Как вы считаете, сейчас Москва строит планы насчет будущих молдавско-российских отношений – после выборов?

Аннели Уте Габани: Москва заинтересована в победе социалистов, но не в такой уж очевидной степени, ведь в этом случае России придется взять на себя и определенную ответственность за состояние экономики Республики Молдова. А для России лучше, чтобы Молдову продолжал поддерживать Евросоюз, Запад, – но чтобы политическая победа осталась за Москвой.

​Свободная Европа: И в зависимости от того, кто победит на выборах в феврале, настанет ясность в вопросе о будущем Приднестровья?

​Аннели Уте Габани: Думаю, да. Если социалисты не побеждают или одерживают неубедительную победу, и если проевропейские партии объединятся крепче и надежнее, чем это было прежде, у Республики Молдова есть шанс получить, скажем, проевропейски настроенного премьер-министра – и через него восстановить доверие со стороны Запада и Евросоюза.

Свободная Европа: А г-н Фраттини не будет форсировать события, добиваясь очередных компромиссов?

Аннели Уте Габани: В прошлый раз все было достаточно прозрачно, скажем так, и, думаю, в свете тогдашних оценок его поведения и всего того, что было сказано, в том числе, в Москве, он не может больше рассчитывать на былую поддержку в Республике Молдова и в то, что его словам могут поверить еще раз.

Любопытно и назначение моего бывшего коллеги и друга Клауса Нойкирха на пост руководителя Миссии ОБСЕ. Этот факт так же свидетельствует о том, что и влияние Германии в этом контексте будет усиливаться. Об интересе Германии к урегулированию конфликта мы говорили и ранее. В Германии – и не только в Германии – все еще верят, что приднестровский конфликт – самый легко разрешимый из всех существующих на территории бывшего СССР.

И еще один очень важный момент, на который я неоднократно пыталась обратить всеобщее внимание: если мы потерям Молдову, то потеряем и Украину! Республика Молдова является своеобразным щитом для Украины, и очень печально, что эти две страны не сумели договориться и извлечь максимальную выгоду из этой ситуации. Правда, одно хорошо: Украина не стала бойкотировать определенные действия Республики Молдова, как это бывало до нынешнего состава кабинета министров.

​Свободная Европа: Кстати, вы считаете, что мандат представителя Германии г-на Нойкирха может отличаться от мандатов его предшественников? Те все были американцами.

Аннели Уте Габани: Возможно, вполне возможно... Во всяком случае, у его миссии могут быть немного иные нюансы. Во-первых, положительным может стать тот факт, что Нойкирх прекрасно знает ситуацию, он – глубоко в теме, он занимался ею и как исследователь. Но, с другой стороны, я прекрасно помню наши с ним беседы!.. Думаю, он работал в миссии и в 2003 году... Мы переписывались по электронной почте, и я понимаю, что как чиновник он не всегда свободен в своих оценках. Это ясно, – но это естественно...

Свободная Европа: У него есть вышестоящее начальство и непосредственный руководитель, которые будут диктовать, что, зачем и как делать…

Аннели Уте Габани: Да, именно это я и хотела сказать, – используя более щадящие определения...