Дорин Киртоакэ: «Я знаю людей в Приднестровье, которые мечтают о румынском паспорте» (ВИДЕО)

Цель предстоящих в 2020 году выборах президента — отстранение от власти Игоря Додона, и для этого правоцентристские политики и партии должны действовать по принципу мушкетеров: один за всех — и все за одного, — заявил в интервью Свободной Европе лидер Либеральной партии Дорин Киртоакэ.

Свободная Европа: Первого декабря исполнился год, как вы возглавили Либеральную партию, а сейчас вы являетесь еще и советником в кишиневском мунсовете. Г-н Киртоакэ, каким был 2019 год, с вашей точки зрения? И еще, много разговоров ведут сейчас о победителях и побежденных. Вы к какой части себя относите?

Дорин Киртоакэ: Если исходить из того, что страна избавилась от криминального, мафиозного режима Плахотнюка, то естественно, что все мы — победители. Но поскольку не удалось вовремя, сразу же после смещения Плахотнюка избавиться и от Додона, как требовали и мы, либералы, и лично я, то сейчас можно говорить о тайм-ауте, о ситуации статус-кво, сложившейся после плахотнюковского периода. Проблему можно решить в 2020 году — не с позиции побежденных, а, как минимум, со стартовых позиций нового года.

Свободная Европа: Но социалисты наверняка возразят вам и скажут, что победители — это они, потому что они получили мэрию, сформировали правительство, а во главе государства находится неформальный лидер ПСРМ Игорь Додон.

Дорин Киртоакэ: Это так, но только вряд ли им удастся уничтожить собственную причастность к созданию мафиозного режима Плахотнюка в период 2016-2019 гг. — целых три года они находились под Плахотнюком, не смея даже пикнуть, не говоря уж о каких-либо попытках сопротивления!.. Сегодня они пытаются обойти этот период молчанием, но мы-то все знаем...

Свободная Европа: То есть, социалисты не смогут уничтожить память о своем соучастии, как вы говорите, в создании мафиозного режима вместе с демократами, ну, а либералы, которые находились у власти вместе с ДПМ, могут?..

Дорин Киртоакэ: Но позвольте, есть же разница! До 2016 года мы все по очереди или вместе состояли в альянсе с Демпартией — и ЛДПМ, и представители нынешнего блока ACUM.

Изначально, в период 2013-2015 гг., в коалицию входили только ЛДПМ и Демпартия, без нас. До 2016 года имело место продолжение и сохранение тех форм альянса, которые у нас были, начиная с 2009 года — я говорю про Альянс за европейскую интеграцию, благодаря которому Молдова получила безвизовый режим, Соглашение об ассоциации с ЕС, возобновление иностранных инвестиций, экономическое развитие...

Правда, все это поблекло на фоне кражи миллиарда, передачи аэропорта в концессию и т. д., но до 2016 года...

Свободная Европа: Сейчас все дистанцируются от Плахотнюка, а когда вы были вместе, вам было хорошо?

Дорин Киртоакэ: Речь не о том, хорошо было или плохо, просто у нас не оказалось другого выхода. В парламенте у Либеральной партии было 10-13 мандатов, у ЛДПМ — 30, потом 20 мандатов, а Демпартия вошла в парламент с 10-15 мандатами, а затем, постепенно подкупая депутатов, стала контролировать 20-40 мест. Но большинства не было ни у кого, и поэтому в одиночку никто не мог принимать решения, приходилось договариваться.

Будь на то наша воля, то мы бы сразу же после 1989-го года подняли бы вопрос об объединении с Румынией. Но в этом формате нечего было и мечтать об Унире, пришлось довольствоваться тем, что сняли колючую проволоку на Пруте, что добились свободного передвижения, как я уже говорил.

Свободная Европа: Похоже, что на последней стометровке пребывания у власти идеал воссоединения с Румынией разделяла и Демпартия — этот месседж озвучивал Павел Филип...

Дорин Киртоакэ: Нет, нет, и еще раз нет! Это очевидный самопиар, они способны на любой месседж, от проевразийского до проевропейского и даже унионистского, с единственной лишь целью — вернуться во власть и реанимировать мафиозный режим, который является творением их рук!

Потому что до 2016 года, пока мы были в одном альянсе — проевропейском, более или менее сбалансированном, несмотря на все внутренние дрязги — дело не доходило до монополизации всего политического спектра одной партией. А с 2016 года, когда Партия социалистов вступила в открытый сговор... Негласные-то договоренности между ними существовали давно, где-то с 2006 года, когда Додон занимался приватизацией в период правления Воронина. Все ж объекты — гостиница Național, гостиница Codru, парк La Izvor, ресторан, участок по ул. Тудора Владимиреску — все это ему преподнес Додон.

Свободная Европа: В судебном порядке эти утверждения не доказаны...

Дорин Киртоакэ: Так потому что у них всегда был свой генпрокурор — у Воронина был Гурбуля, у Плахотнюка были Зубко, Гурин и кто там еще? Потом вот и Додон обзавелся своим генпрокурором Стояногло...

Всегда наши режимы первым делом заботились о том, чтобы заручиться поддержкой своих генпрокуроров — вдруг придется отвечать перед судом за совершенные преступления!

Свободная Европа: Как вы считаете, сейчас юстиция могла бы расследовать деятельность Плахотнюка, желая доказать собственную состоятельность? Кто-то говорил, что Плахотнюк вообще никогда ничего не подписывал, поэтому трудно доказать его причастность к беззакониям.

Дорин Киртоакэ: Есть люди из близкого окружения Плахотнюка, в том числе родственники, на которых он записал активы, но я не вижу, каким образом он может спрятаться за ними. Спрятаться здесь ему не удастся, потому что и эти люди были вовлечены во всевозможные схемы с оформлением его имущества, награбленного в Молдове. Проблема не в том, чтобы выявить и доказать причастность Плахотнюка, а в том, что смещаются акценты — в зависимости от того, кто находится у власти. А объективного расследования не проводится никогда!

Почему не публикуют список всех тех, кто грабил Banca de Economii, кто брал токсичные кредиты — ведь начинать надо было с них, не так ли?! Если в 2013 году Плахотнюк пытался пустить нам пыль в глаза, надеясь сделать Филата и Шора козлами отпущения в банковском мошенничестве — правда, в конечном счете защитив Шора!.. — то сейчас Додон пытается сделать то же самое, науськивая общественное мнение на мнимых банковских «потрошителей», к которым причисляет даже отдельных моих родственников, например, моего двоюродного брата Корнелиу Гимпу!

Свободная Европа: По вашим наблюдениям, ДПМ действительно дистанцировалась от Плахотнюка?

Дорин Киртоакэ: Демпартия сейчас разыгрывает спектакль. И до тех пор, пока не будут отстранены от власти и ПСРМ, и ДПМ, мы никогда до конца не узнаем, что происходит за кулисами, потому что они всегда были в сговоре. Понимаете, они воруют со времен Воронина, и все они — творения Воронина.

Именно Воронин породил их всех, Воронин заложил основы всего того, что мы имеем сегодня.

Свободная Европа: А как так получилось, что летом Додону удалось выкрутиться и даже выйти победителем из всей той истории с видеозаписями его бесед с Владимиром Плахотнюком?

Дорин Киртоакэ: Потому что электорат социалистов толерантно относится к любым формам воровства, коррупции и беззакония.

Свободная Европа: Как явствовало из тех видео, Додон и Плахотнюк — противники...

Дорин Киртоакэ: Так ведь речь шла о миллионе евро, о финансировании из России, речь шла о федерализации Республики Молдова, и электорат социалистов готов все простить человеку, который сфотографировался рядом с Путиным — потому что и Путину прощается тоже все.

Свободная Европа: Я говорю о том, что на тех видеозаписях Игорь Додон и Владимир Плахотнюк выглядели как политические противники.

Дорин Киртоакэ: Они выглядели как два мафиози, которые пытаются разделить сферы влияния и борются между собой за то, кто станет главарем мафии после выборов... Мы считали это выборами, а на самом деле это была форма подкупа избирателей.

В 1986 году в самом центре Нью-Йорка Джон Готти, член семьи мафиози, убил капо нью-йоркской мафии Пола Кастеллано и взошел на трон вместо него. Это зафиксировано во всех видеозаписях. Точно так же поступил и...

Свободная Европа: Почему Плахотнюк был заинтересован в том, чтобы эти видеозаписи стали достоянием гласности?

Дорин Киртоакэ: Это был отчаянный ход с его стороны, поскольку он видел, что теряет контроль над Додоном. И точно так же, как убили главаря нью-йоркской мафии, аналогичным образом поступил и Додон с Плахотнюком! С той лишь разницей, что у нас не стреляют из пистолета, у нас принято сажать в тюрьму или бежать за рубеж — до физической расправы у нас не доходит.

Свободная Европа: Как вы расцениваете идею создания или перезагрузки парламентского большинства? Какие-то шансы есть? Кого новое большинство может примирить, какую добавленную стоимость может сгенерировать, если б демократы решили разорвать негласную договоренность с социалистами?

Дорин Киртоакэ: Демократы могли бы при желании показать, что они готовы выйти из этой мафиозной системы, которую они же и создали вместе с социалистами и коммунистами. Если бы демократы этого хотели, они бы не поддержали инициированный Додоном вотум недоверия правительству, и, тем самым, косвенно бы поддержали правительство. Если бы демократы действительно этого хотели, они бы пошли и дальше, продвигая инициативу, которая на деле оказалась популистской — я говорю о назначении независимого европейского прокурора. Ведь это была их инициатива!..

Вот тогда можно было бы говорить об их подлинной перезагрузке, и это показало бы, что они не боятся истинного правосудия, не боятся прокурора, который не зависит ни от кого в Молдове, прокурора, который руководствуется буквой закона, который в равной степени относится ко всем, который работает по принципу: кто нарушил закон — того к ответу, а законопослушные граждане законом защищены!

Валентина Урсу и Дорин Киртоакэ в кишиневской студии Свободной Европы

Свободная Европа: Насколько доверяете вы нынешнему генпрокурору? Уверены ли вы, что он сможет довести до конца расследование наиболее резонансных дел — кража миллиарда, узурпация власти, захват государства?

Дорин Киртоакэ: Я не доверял, не доверяю — да и не могу доверять! Возможно, он немного пересмотрит отношение к прокурорам Плахотнюка, с единственной целью — втереться в доверие, но он будет действовать — и уже действует! — по указке Додона, это видно невооруженным глазом, хотя бы по его отношению к такому нашумевшему и наболевшему делу, как кража миллиарда.

Помните его невозмутимые заявления о том, что ничего такого интересного в отчетах Kroll он не увидел?! Это безответственное заявление, которое в любой цивилизованной стране обернулось бы отставкой.

Свободная Европа: Но, возможно, он был искренен, может, действительно он не знал содержание отчета?

Дорин Киртоакэ: Негоже генпрокурору не знать того, что знают — и о чем доложили — нанятые детективы. Ведь деньги были выведены через банковские переводы, и компания Kroll отследила путь денег, отмотав прохождение назад, с конечной точки, и, шаг за шагом, расследователи дошли до Banca de Economii, а затем, изучив цепочку трансферов, дошли и до участников кражи века.

Kroll не знал никаких имен, неоткуда им было знать, но, отслеживая банковские счета, детективы вышли и на бенефициаров.

Свободная Европа: Может, генпрокурор прольет свет и на это дело, дайте ж ему шанс, ведь он только-только вступил в должность! Он говорил, что только десять прокуроров занимались расследованием этого дела.

Дорин Киртоакэ: Надеюсь, вы со мной согласны — необходимо незамедлительно обнародовать любую информацию о нарушениях закона, для Молдовы это единственная возможность двигаться вперед. Если нарушение становится достоянием гласности, дальнейшие манипуляции невозможны.

А если генпрокурор скрывает информацию о конечных бенефициарах, более того, если начинает проводить обыски по другому направлению, переключается на других лиц, это значит, что он занимается манипуляциями. Но чтобы как-то исправить промах, он, скорее всего, откажется от давления в рамках других резонансных дел, постарается создать впечатление, что все возвращается
в нормальное русло.

Хотя на самом деле до нормального состояния еще очень далеко. Я лично подал в прокуратуру жалобу по фактам приватизационных сделок, осуществленных Додоном и Гречаной в пользу Плахотнюка, включая кредит в размере 5 млн евро, который один из членов семьи Гречаной получил в Banca de Economii.

Свободная Европа: А сколько было незаконных приватизационных процессов в Кишиневе тогда, когда вы были на посту столичного мэра?

Дорин Киртоакэ: С благословения мэрии ничего не было приватизировано! Все делалось воровскими методами, через судебные инстанции.

Свободная Европа: И много было судебных решений в пользу тех, кто стремился заполучить определенные объекты?

Дорин Киртоакэ: Должны ответить те судьи, которые подменили собой и муниципальный совет, и столичную мэрию. В остальном же силами мэрии или муниципального совета ничего не было продано с аукционов, как случилось, например, с аэропортом, Air Moldova, гостиницами, земельными участками, госпредприятиями во времена Воронина, Додона и Гречаной... Такого в мэрии не было, ни одного квадратного метра не ушло!..

Свободная Европа: Поговорим немного о политике. Почему настолько раздроблен правоцентристский сегмент — и как можно его консолидировать? И что теряет Республика Молдова от того, что на правоцентристском сегменте так много партий?

Дорин Киртоакэ: Как правило, во всей Европе правое крыло более раздроблено, чем левое, это неписаная традиция общеевропейского уровня. Но в Молдове проблема посерьезней! У нас тут перемешано много чего: личные амбиции, недоверие, подозрительность, возможно, и разочарования, которых столько накопилось, ведь те же процессы происходили и в 1990-е годы, и в начале нулевых, и в 2009 году, можно сказать, и сегодня мы свидетели очередного витка.

Свободная Европа: Вы считаете, что сегодня есть шанс создать единый фронт, сплотить, как минимум, унионистское движение? Мы знаем, вы поставили перед собой такую задачу, но, похоже, те, кто представляют унионистское движение — а таких политформирований наберется около десяти — отреагировали слишком пассивно...

Дорин Киртоакэ: Да, лично я буду прилагать все усилия в этом плане, наверное, именно в этом и состоит моя самая главная миссия в молдавской политической жизни после того, как я возглавил Либеральную партию. Если мне это удастся — значит, преуспеем все мы, если у меня ничего не получится — посмотрим, как быть, что делать дальше.

Свободная Европа: И как можно добиться успеха?

Дорин Киртоакэ: Мы каждый день беседуем с двумя, тремя, четырьмя коллегами из других унионистских партий, обсуждаем возможности создания в Республике Молдова единого унионистского фронта, чтобы в течение 10-20 лет можно было осуществить объединение с Румынией.

Свободная Европа: Десять-двадцать лет — путь долгий...

Дорин Киртоакэ: Быстро не получится, это так.

Свободная Европа: Как собираетесь вы приглашать Октавиана Цыку присоединиться к этому единому унионистскому движению, коль скоро недавно между вами произошла стычка?

Дорин Киртоакэ: Это он полез драться... Ну, надеюсь, мы преодолеем все и вся, и будем идти вперед. Другого выхода у нас просто нет.

Конечно, зависит от того, как будет вести себя каждый из нас в рамках этого движения, если удастся его создать. Сейчас многие наши коллеги ищут, в чем же тут подвох, потому что не раз расставлялись ловушки, и стоит лишь заявить о намерении что-то унифицировать, создать какой-то общий проект, тут же.... Нет, на этот раз никакой западни нет, не было и быть не может.

Я много думал, как найти ту формулу, которая примирила бы всех, потому что нередко все зацикливались на том, кому стать лидером.

Свободная Европа: Честолюбия через край?

Дорин Киртоакэ: Мы исключили эту проблему, потому что в рамках унионистского движения каждый из нас может сохранить свое лицо, свою партию, свою организацию, а лидеров назовут сами граждане посредством измерений, соцопросов и т. д. — но и это не будет иметь особого значения, потому что всем нам придется участвовать в парламентских выборах.

Я, например, совершенно не настаиваю на том, чтобы называть себя лидером унионистского движения. Если понадобится, я готов замкнуть список кандидатов в депутаты парламента — таким образом, я его поддержу снизу, с самой нижней точки. Например, если унионистских партий будет десять, я буду десятым в списке, пусть его открывают другие, это не имеет значения, лишь бы мы набрали максимальный процент, лишь бы за нас проголосовало как можно больше избирателей.

Наша сила будет в нашем единстве, в том, что мы все создадим это единое унионистское движение, а преодоление избирательного порога — не проблема, он составляет 7% для избирательных блоков.

Свободная Европа: Проблема в том, кто будет баллотироваться на президентских выборах, которые, похоже, станут первыми для вас в новой формуле...

Дорин Киртоакэ: Идеальный вариант — единый кандидат. Но и на этот раз все может упереться в амбиции. Не исключаю, что может появиться кто-то со стороны, тоже унионист, новый кандидат — и на этот случай мы предложили элегантную, по моему мнению, формулу, а именно: все мы вступаем в предвыборную кампанию, но по результатам независимых измерений, проведенных, например, IRI — Международным республиканским институтом, который вызывает максимальное доверие — в гонке остается самый популярный кандидат.

Свободная Европа: Если не ошибаюсь, такую же идею высказала и Майя Санду в порядке упрека Андрею Нэстасе, который заявил, что намерен баллотироваться на пост главы государства. Кто-то тогда даже задал вопрос: что же остается, в таком случае, от единого блока в составе PPDA и PAS?

Дорин Киртоакэ: Если удастся объединить унионистов, следующим этапом станет сотрудничество с правоцентристами, с проевропейцами, такими, как Майя Санду и ее коллеги, чтобы люди увидели, что мы не грыземся между собой, что на президентские выборы мы идем организованно, что с первого же тура все друг друга поддерживаем, а во втором все поддерживаем того, кто прошел в финал.

Свободная Европа: Вы упомянули лидера PAS Майю Санду, но ничего не сказали о лидере PPDA Андрее Нэстасе.

Дорин Киртоакэ: Это касается и его — насколько только блок ACUM останется единым...

Свободная Европа: Похоже, что они собираются разбежаться.

Дорин Киртоакэ: Вам наверняка известно, что в отношении Андрея Нэстасе я высказал ряд идей, касающихся объективной оценки 2000-х годов, связанных с компанией Air Moldova, с небезызвестными Цопами, с ущербом в размере 7 млн евро. Если честно, то все эти моменты необходимо расследовать и в Европе, и у нас. Посмотрим, кто и как это сделает, и дойдет ли вообще до этого дело.

А в том, что касается блока ACUM, то мы всегда считали своим партнером по сотрудничеству блок в целом и его лидера Майю Санду — как-то так сложилось само собой за последние полгода.

Свободная Европа: А можно, по-вашему, как-то ускорить решение приднестровской проблемы?

Дорин Киртоакэ: Приднестровский регион и его население, которое стало заложником режима, использовалось и будет все более активно использоваться для поддержки пророссийских сил в Молдове, в любой момент готовых предать и родину, и свой народ. Например, Партия социалистов — раньше, на парламентских выборах, она работала и на Демпартию...

Свободная Европа: Какая реакция может последовать со стороны общества, если будет принято решение, которое, как говорят, вынашивается за кулисами?

Дорин Киртоакэ: У них решение может быть только одно — приднестровизация Республики Молдова, то есть, все, что происходит там, произойдет и здесь. Они получают полный контроль над всей Республикой Молдова и возрождают Советский Союз в форме Евразийского союза.

Это мечта Путина к 2024 году, когда завершается его последний мандат президента, если они там не нарушат опять Конституцию. Во всяком случае, это их цель. И как Украину, так и Молдову, и остальные страны бывшего СССР они мечтают загнать обратно в подчинение России. У Москвы, у России никуда не делись имперские замашки, менталитет у них остался прежний.

Свободная Европа: Если бы вы были во главе Республики Молдова, какое вы решение предложили бы для приднестровской проблемы?

Дорин Киртоакэ: Во-первых, полный физический контроль демаркационной линии по Днестру, чтобы не было никакой контрабанды, никаких незаконных переходов туда-сюда, никакого бесследного исчезновения имущества, никакой торговли людьми — ничего противозаконного. То же самое и с украинской стороны!

После этого — предоставление финансовой помощи со стороны Кишинева и Европы, если возможно, для всех местных
сообществ левобережья — не тираспольскому сепаратистскому режиму, не их центральным органам власти, не их силовым структурам, а местным сообществам, мэриям, или как их там называют — сельским советам: инфраструктура, водопровод, канализация и т. д., плюс — упрощение процедуры предоставления гражданства. Я знаю людей в Приднестровье, которые гоняются за румынским гражданством, потому что не видят своего будущего не только у себя, в Приднестровье, но и в Кишиневе, они мечтают о румынском паспорте, чтобы строить свою жизнь в Европе.

Свободная Европа: Но там множество иных структур: таможня, налоговики, армия, еще своя валюта... С этим-то как быть?

Дорин Киртоакэ: С таможней и, соответственно, экономическими агентами — есть какие-то правила, если они регистрируются на правом берегу Днестра, то могут проводить импортно-экспортные операции, тут без проблем. Опять же, все должно быть предельно прозрачным...

Свободная Европа: А как вы собираетесь убедить Россию вывести свои войска и преобразовать свой миротворческий контингент? Вы надеетесь на успешный диалог с Кремлем?

Дорин Киртоакэ: В одиночку нам эту проблему не решить, потому что мы для России — пигмеи, букашки, никто, а они-то по-прежнему считают себя империей. Их можно убедить пойти на решение приднестровской проблемы только одновременно с остальными замороженными конфликтами на постсоветском пространстве: в Донбассе, в Крыму, в Грузии, Армении, Азербайджане... Все эти вопросы можно решить только вместе с ЕС и США.

Лично я считаю, что можно предложить России что-то взамен, чтобы она оставила в покое эти народы бывшего СССР — например, предложить ей нормальные отношения с Евросоюзом, в том числе безвизовый режим, свободную торговлю, то есть, интеграцию в европейские демократии. Не вступление в Евросоюз! А отношения по горизонтали, снятие санкций, например... Россия могла бы все это получить — и активно развиваться. И мы могли бы помочь с тем, чтобы все шло в нужном направлении. Но решение — за крупными игроками, за тяжеловесами мировой политики.

Свободная Европа: На местных выборах вас избрали в состав муниципального совета Кишинева. Что можете сказать о работе, которой вы там занимаетесь, как видите решение проблем, с которыми сталкиваются кишиневцы?

Дорин Киртоакэ: Я пришел с конкретными предложениями в муниципальный совет — буду заниматься этим и впредь. Реагирую на любую ошибку, допущенную нынешней администрацией, но главный приоритет состоит в продвижении пяти европейских проектов, бюджет которых составляет десятки миллионов евро. Там следующие направления: очистные сооружения, которые должны вступить в действие в 2020 году, или максимум через год, дороги, общественный транспорт, троллейбусный парк, термоизоляция зданий и утилизация отходов.

Свободная Европа: Мэр Кишинева Ион Чебан успел побывать в Бухаресте, Киеве и Анкаре, он тоже обещал заручиться поддержкой этих столиц для внедрения проектов...

Дорин Киртоакэ: Он пытается создать иллюзию, потому что сколько бы он ни гулял по миру, финансирование все равно идет по линии ЕБРР и ЕИБ, двух крупнейших мировых финансистов. Европейский инвестиционный банк является крупнейшим мировым финансистом, затем следует Европейский банк реконструкции и развития. Иногда ЕБРР даже быстрее продвигает проекты на нашем пространстве. Так что три года назад мы договорились о финансировании лицея Gheorghe Asachi не с Турцией, не с Россией, а с Бухарестом. Опять же, благодаря Бухаресту отреставрирована гранитная лестница в парке Valea Morilor. Поэтому я так вам скажу: это своего рода жест отчаяния — сколько бы Ион Чебан ни путешествовал по разным меридианам, ему все равно придется обратиться в ЕИБ и ЕБРР.

Свободная Европа: И в завершении нашей беседы, скажите, каким будет 2020 год — и каким он мог бы быть? Какие у вас ожидания?

Дорин Киртоакэ: 2020 год может стать годом нашего национального возрождения, со всех точек зрения. Есть резолюция Конгресса США, принятая в 1991 году, которая поощряет Унирю, есть декларация парламента Румынии от 27 марта 2018 года, которая так же продвигает Объединение, и есть резолюция Европейского парламента, в которой черным по белому написано, что Бессарабия и Буковина в 1940-м году подверглись оккупации в результате подписания пакта Риббентропа-Молотова.

Свободная Европа: Но вы же сами сказали, что униря может произойти только лет через двадцать...

Дорин Киртоакэ: Двадцать лет — на весь процесс созидания. Что касается меня, то я хоть завтра готов снести стену на Пруте, точно так, как сделали это немцы в 1989-м! Правда, все согласны с тем, что делать это надо демократично, через парламент, где сложится благоприятное для этого большинство в 50+1, а еще лучше 60% и больше депутатов, выступающих за Унирю. Конечно, можно сделать это и через референдум, но самый легкий путь — это пример Sfatului Țării плюс мощная поддержка народа.

Свободная Европа: Когда вы говорите об этих планах, вы учитываете, что Молдова по-прежнему является государством, в котором общество порой имеет диаметрально противоположные устремления?

Дорин Киртоакэ: Общество разрознено потому, что, возможно, предложенные решения не были на уровне ожиданий. Но после того, как многое прояснилось, после того, как мы прошли огонь, воду и медные трубы...

Свободная Европа: Это будет жаркий год с политической точки зрения?

Дорин Киртоакэ: Разумеется, потому что они зубами будут держаться за власть. Я говорю о социалистах, о Демпартии и тех, кто разрушал Республику Молдова все последние 20 лет, кто грабил ее в самом прямом смысле, потому что речь здесь идет не об идеологии, не о проевропйеской или пророссийской ориентации, а о банальном воровстве, о преступном соучастии в криминальных схемах, о которых мы не раз говорили публично.

Мы должны держаться как можно дальше от остатков коммунистической номенклатуры, если хотим что-то в Молдове изменить. Мы должны сформировать проевропейское и унионистское большинство в парламенте Республики Молдова — и тогда перемены не заставят себя ждать!