Опыт официального Кишинева по выстраиванию отношений с Тирасполем изучает группа молодых экспертов из стран Евросоюза. Они намереваются использовать его в качестве иллюстрации для концепта так называемых «Островов сотрудничества». Концепт предлагает начинать взаимодействие сторон даже при наличии очень серьезных расхождений, как с точки зрения интересов, так и политической ситуации. Суть концепта в интервью Свободной Европе объяснила Александра Динес, научный сотрудник регионального Бюро сотрудничества и мира в Европе Фонда Фридриха Эберта в Вене.
Свободная Европа: Поговорим о влиянии России в нашем регионе, в частности, в Республике Молдова – о влиянии России, с одной стороны, и о влиянии Евросоюза, с другой. Регион, где и одно, и другое влияние очень сильное, и общество из-за этого потеряно практически наполовину. Как можно найти баланс между этими влияниями для того, чтобы на уровне общества был консенсус?
Александра Динес: Знаете, чтобы осветить этот спектр проблем, я хотела бы представить концепцию «Острова сотрудничества», которую мы разработали в нашем региональном офисе по сотрудничеству и миру в Европе Фонда Фридриха Эберта в Вене, где я работаю совместно с региональной группой молодых экспертов из разных стран ОБСЕ.
У нас 17 молодых экспертов, в том числе из Молдовы, Украины, Грузии, России, Германии – в общем, из самых разных стран. И нам кажется, что как раз пример Молдовы, которую описали как, скажем так, серединная страна с точки зрения влияния больших акторов в регионе, с точки зрения, конечно, некоторой поляризации общества, которая у вас здесь есть, с точки зрения того конфликта, который существует в Приднестровье, – этот случай очень интересный. Потому что здесь как раз можно ту концепцию «Островов кооперации» применить и посмотреть, как можно эту поляризацию, эту «или-или» – разорванность страны между большими блоками – как ее можно преодолеть.
В чем суть этой концепции? «Острова сотрудничества» – или кооперации – предполагают, что мы можем начать сотрудничать, несмотря на то, что у нас очень большие разногласия, скажем так, с точки зрения интересов, с точки зрения внешних политических ситуаций в регионе. Какие мы можем идентифицировать точки соприкосновения, где у нас совпадают интересы?
Маленькие шаги очень важны. Но они обязательно должны быть связаны и с политической волей, и с каким-то шагами навстречу на высоком уровне
Может быть, хороший пример – экономическая область. То, что Молдова осуществляет с Приднестровьем, на мой взгляд, очень хороший пример, что правительство Молдовы старается вот этими самыми маленькими шагами, которые мы как раз и предлагаем, вовлекать Приднестровье в Соглашение о всеобъемлющей и углубленной торговле с Евросоюзом, которое Молдова подписала, – чтобы вовлечь население и на другой стороне реки, скажем так, и позволить им иметь те преимущества экономического порядка, которые Соглашение с Евросоюзом позволяет.
Недавний пример – нейтральные номера. Это позволяет свободу передвижения и контакт между людьми. На мой взгляд, с точки зрения концепции преодоления конфликтов маленькими шагами пример Молдовы как раз очень показательный. В том смысле, как мы можем неразрешимые, казалось бы, конфликты, или те, которые долгие годы, по оценкам экспертов, вообще никак не продвигаются, где у нас нет никакого прогресса, – как мы можем маленькими шагами, во всяком случае, с гуманитарной, экономической точки зрения приблизиться друг к другу – и преодолеть какие-то политические разделительные линии, которые кажутся непреодолимыми на высоком уровне.
Свободная Европа: Вы знаете, есть довольно много критичных голосов и в Республике Молдова и, я знаю, на Украине тоже, когда речь идет даже об этих маленьких шагах. Очень многие говорят, что государство не должно переходить какие-то «красные линии», за которыми это означало бы потерю суверенитета или потерю контроля над территорией и над политической ситуацией внутри страны. Где грань, за которой шаги навстречу переходят в потерю суверенитета?
Александра Динес: Да, очень важный вопрос, потому что грань трудная. Как мы на нашем мероприятии здесь в Кишиневе выяснили, маленькие шаги очень важны. Но они обязательно должны быть связаны и с политической волей, и с каким-то шагами навстречу на высоком уровне.
Тем не менее, учитывая тот тупик в большой степени, причем не только в Молдове, это можно отнести и к ситуации на Донбассе. Были минские соглашения – и непохоже, что там что-то продвигается уже в течение долгого времени. Также ситуация в Грузии, конфликт с Абхазией и Южной Осетией... Это ситуация, где как раз на высоком уровне, несмотря на то, что, в том числе, и ОБСЕ, конечно, старается, предоставить площадку для разрешения этих конфликтов, – ситуация не продвигается. Именно поэтому с маленьких шагов все-таки есть смысл начинать процесс.
С точки зрения нашей концепции, которую мы разработали с молодыми экспертами, есть надежда, что за счет того, что взаимодействие начинается вот этими маленькими шагами, доверие восстановится в средне- и долгосрочной перспективе именно за счет того, что взаимодействие началось.
Политика – это не только уровень элит, влиятельных людей, это все-таки о самих людях
Знаете, по принципу немецкой пословицы: как бы более умный первым делает шаг навстречу – и это не знак слабости. И несмотря на то, что я с вами согласна, согласна и со многими экспертами, которых я слышала здесь, в Кишиневе, что потеря суверенитета – это, конечно, было бы слишком далеко, слишком далекий шаг, но более маленькие шаги, мне кажется, тем не менее, очень важны. Потому что только тогда можно рассчитывать, что другая сторона тоже пойдет навстречу.
Как сказал представитель эстонского посольства здесь, в Молдове – большие решения конфликта, наверное, невозможны без этих маленьких шагов, с которых и надо начинать. И, знаете, в чем-то в региональном сравнении пример Молдовы, мне кажется, может предстать в другом свете, не в таком скептическом, как я слышала от многих экспертов – чувствуется некоторое разочарование тем, что политическое разрешение конфликта пока еще не произошло.
Но если посмотреть на ситуацию, допустим, между Грузией и Абхазией – а я только что приехала из Тбилиси, общалась там с экспертами на эту тему, тему конфликта, – там фактически, граница, которая далеко не так проницаема, как в случае Приднестровья и Молдовы.
Здесь фактически… ну, суверенитет, может быть, не восстановлен, верно, но контакты абсолютно работают, и степень поляризации далеко не такая сильная, как, допустим, в Грузии. Уж не говоря об украинском конфликте – там стратегия, к сожалению, совсем другая, скорее, на блокаду, на прекращение всяческих связей. Безусловно, это происходит не без влияния России, но, тем не менее, эти страны только бы мечтали, наверное, о такой ситуации, значительно более мирной и в чем-то конструктивной, как в Молдове в ситуации с Приднестровьем.
Свободная Европа: Вы обсуждали Республику Молдова как модель сотрудничества Кишинева и Тирасполя. Какие вы увидели позитивные и негативные моменты сотрудничества между Кишиневом и Тирасполем?
Александра Динес: Если говорить о конкретных примерах, мне кажется, на человеческом уровне шаги по увеличению мобильности, торговли и вообще человеческих контактов между обоими берегами реки – это как раз пример хороших шагов. То, что аналогичные шаги не следуют или, во всяком случае, не следуют в желательном объеме со стороны Приднестровья – это вызывает беспокойство. Тем не менее, я считаю, опять-таки методом исключения, что нет другого варианта.
ОБСЕ одна из немногих, а может даже единственная инклюзивная организация, там по-прежнему могут общаться американские и российские дипломаты
Я считаю, что правительство Молдовы делает очень верно, очень правильно, стараясь вовлечь регион Приднестровья де-факто в одну страну, в юрисдикцию собственную… Таким образом, для меня это позитивный вариант – это область образования, это область мобильности, это экономическая область. Безусловно, есть, наверное, еще очень много проблем, над которыми нужно работать, но движение – в правильном направлении, мне кажется.
Свободная Европа: Насколько верно утверждение, согласно которому, то, что происходит в Приднестровье, те варианты разрешения каких-то гуманитарных, экономических и политических проблем рассматриваются с учетом того, что это может стать моделью для решения не только приднестровской проблемы, но и проблемы в Донбассе или той же Грузии?
Александра Динес: Да, мне кажется, это очень правильное направление мысли, поскольку приднестровский пример показывает, насколько эти маленькие шаги могут [быть эффективными] – хотя бы с точки зрения людей, все-таки нельзя забывать, что политика – это не только уровень элит, политиков, влиятельных людей, это все-таки о самих людях, которые реально живут в стране. То есть, эта точка зрения, безусловно, – очень хороший пример.
Вы знаете, я бы еще хотела привести пример Армении. У них, может быть, нет такого открытого конфликта, хотя Нагорный Карабах, безусловно, можно и нужно отнести к так называемым frozen conflict, – но они тоже стараются позиционировать себя как бы между Россией и Евросоюзом. И здесь подписание, допустим, вот этого Соглашения с Евросоюзом, в конце 17-го года, – CEPA – и членство в Евразийском экономическом союзе может быть как раз модель такого вот сосуществования, в хорошем смысле, посередине между крупными и влиятельными игроками.
C этой точки зрения мне кажется, Молдова тоже мыслит в подобном направлении, потому что у вас Соглашение об ассоциации с Евросоюзом, это означает, конечно, углубленное экономическое сотрудничество.
Безусловно, Россия – очень непростой партнер, мягко выражаясь...
Но, одновременно с тем, Молдова, как я понимаю, тоже заинтересована в каком-то сотрудничестве и с Евразийским экономическим союзом, и, может быть, для нас армянский случай, молдавский случай – это как раз те примеры, как нам можно вот эту поляризацию, разделительные линии, которые проходят, к сожалению, вновь и по континенту европейскому, и внутри обществ – как это можно преодолеть.
Свободная Европа: Что в этой ситуации должны делать Россия и Евросоюз?
Александра Динес: Надеемся, что они будут продолжать дискуссии на площадке ОБСЕ, поскольку это, с моей точки зрения, одна из немногих, а может даже единственная в Европе инклюзивная организация, с той точки зрения, что там по-прежнему могут общаться американские и российские дипломаты, но также – и это очень важно с точки зрения подходов работы в нашем офисе Фонда Фридриха Эберта – и малые государства.
Потому что мы не верим, что конфликты, которые сейчас возникли после украинских событий в Европе, могут разрешить большие государства, договорившись между собой, – так называемая «большая сделка». Нам кажется, что сейчас как раз в отличие от «холодной войны» появилось значительно большее количество действующих лиц, скажем так, и малых стран, таких как Молдова, как Украина, как Грузия – их голос необходимо слышать, их интересы необходимо слышать.
И, наверное, ОБСЕ является одной из важных площадок, где это можно делать. Мы знаем, ОБСЕ часто критикуют, что там политическая блокада, ничего не сдвигается с места, Одновременно с тем, все-таки, именно ОБСЕ смогла организовать мониторинговую миссию на Украине после конфликта. И точно так же ОБСЕ участвует в урегулировании приднестровского конфликта.
То есть, если посмотреть с позитивной, оптимистической точки зрения, как я стараюсь смотреть на международные отношении, где, безусловно, много очень плохих новостей, то, пожалуй, как политика маленьких шагов, этих «Островов сотрудничества», о которых мы говорили, так и ОБСЕ, как площадка на высоком уровне, – оба подхода очень важны для того, чтобы, в конце концов, разрешить те конфликты и восстановить доверие, восстановить неделимую безопасность в Европе.
Свободная Европа: Вы пытаетесь смотреть с оптимистической точки зрения. Но есть эксперты, которые настроены более критично. В частности, когда речь идет о роли России, отношении России к Западу, они говорят, что идет рост конфронтационных настроений, скажем так, рост пропаганды, и так далее…
Учитывать интересы России и вступать в конструктивный диалог – это единственный путь, по которому мы можем двигаться, чтобы разрешить конфликты
Александра Динес: Верно, это мнение очень распространено и, безусловно, Россия – очень непростой партнер, мягко выражаясь... Тем не менее, наш подход в Фонде Фридриха Эберта – что фактически из трех вариантов, которые у нас есть, мы выбираем диалог. Потому что один вариант, и мы его часто слышим на международной арене, – это то, что Россию нужно изолировать, санкции нужно увеличивать, и фактически это – подход конфронтации. На мой взгляд, это не приведет к увеличению безопасности в Европе, не приведет к разрешению тех конфликтов, в которых Россия задействована.
Второй вариант – это все оставить как есть, это статус-кво и менеджмент статус-кво. Мне кажется, что многие политики просто в силу логики политического процесса заинтересованы или, во всяком случае, не имеют ничего против менеджмента той ситуации, какова она сейчас есть. На мой взгляд, этот подход очень неблагоприятен как раз для так называемых стран посередине, для малых стран, таких как Молдова, чьи интересы могут оказаться неучтенными, если большие государства, сильные игроки решат, грубо говоря, ничего не делать.
И, соответственно, третий подход – методом исключения, фактически, остающийся – это так или иначе вовлекать Россию. Как раз именно потому, что она вовлечена косвенно или напрямую в большинство из этих конфликтов, и так или иначе без диалога с Россией ничего не получится.
Это не значит, что действия России оправдываются, отнюдь. Это не значит, что мы не обращаем внимания, не критикуем те незаконные или агрессивные действия России, которые происходили в последние годы и вообще после распада Советского Союза. Тем не менее, я убеждена, что учитывать интересы России и вступать в конструктивный диалог с Россией – это единственный путь, по которому мы можем двигаться, чтобы, в конце концов, разрешить эти конфликты и создать или укрепить европейскую систему безопасности, в которой каждый игрок, в том числе, Россия, чувствует, что его интересы все-таки учтены.
Только через такой баланс, я думаю, мы можем выбраться из того кризиса, в который, к сожалению, мы все, вся Европа, в общем-то, вовлечены, и только так можно создать пространство неделимой безопасности. И это видение ОБСЕ фактически с начала ее существования, с Парижской хартии 1990-го года.
