Главная тема социальных сетей в начале этой недели - смерть известного кинорежиссёра Сергея Соловьёва.
Мой и многих друзей ровесник, автор культовой "Ассы", других проектов, новатор. Учитель с большой буквы во ВГИКе.
Говорят, никакой не ковид, работал много, не считаясь с сердцем, и сердце отказалось дальше биться, как врачи ни старались...
Прощайте, Сергей Александрович!
И, казалось, этому вулкану идей и страстей не будет конца и износа. Но ничего бесконечного в этой жизни нет. С момента нашей последней случайной встречи в холле Дома кино я видел его только по телевизору и не мог не заметить, как сильно он сдал после безвременной кончины Димы почти четыре года назад...
Но, простите за вопиющую банальность, с нами остались его блистательные фильмы. Этернизация Соловьёву вполне удалась.
Горшочек, не вари больше. Это невыносимо.
Увидела его на днях в эфире ОТР и почему-то обреченно подумала про это. Запись была относительно свежей, Сергей Александрович говорил странно, незнакомым голосом, как древний старик, с интонациями обиженного ребенка. Даже близко к тому, каким он раньше был рассказчиком, не было.
Умер Сергей Александрович Соловьев. Режиссер, под знаком которого прошли мои 16 лет. Общался я с ним один раз. Просил об интервью, а он сказал: "Просто посиди на моей мастерской, ты все поймешь". Я сидел, где-то даже осталась запись, сидел долго. Он говорил что-то очень эмоционально, но не о кино, что-то о жизни вообще. А потом студенты ставили и играли сценки. Про любовь. Одна любовь, вторая, третья. Он молчал. Потом сказал: "Все не то. Это не любовь у вас. Вас все время отвлекает что-то, не о том думаете. А любовь... Любовь - это союз двоих против всего мира!". Я запомнил. Вышел и купил пломбир, чего не делал лет двадцать до этого. Спасибо, Сергей Александрович!
Это был один из самых нежных людей, которых я знал.
Он с нежностью относился и просто к людям, и к членам своей съемочной группы, и к своим героям...
Он любил людей не как собиратель бабочек свою коллекцию, а как влюбленный человек.
Ему все были интересны. Ему всё было интересно.
Он был уникальный и мудрый.
Он понимал жизнь так, как немногие ее понимают.
Любой разговор с ним - это немыслимый колодец познания.
Он не должен был уходить так рано.
Он еще столько нам не рассказал...
Это какая-то новая взрослость, что нет больше в живых Сергея Соловьёва.
"Асса" вышла в 88-м, я её смотрела с родителями, кажется, в Литве - точно где-то на отдыхе, в подвальном маленьком кинотеатре. Она меня ошеломила. Я вошла в зал маленькой, а вышла подростком. Говорухин жил в соседнем подъезде нашего дома, гулял в парке в чёрном плаще с бассетом Ванессой, они с женой нам были "тётя Галя" и "дядя Слава", но это узнавание в Крымове "дяди Славы" никак не повлияло. Зато вот коммьюникейшн тьюб... странное имя Алика, эти карлики, "Город золотой", "Иду на вы", "недостойно советского офицера" - это всё вместе, всё, что за кадром, свет и цвет, это предчувствие всего того прекрасного и страшного, но главное - нашего и нового, что потом случилось.
И старший был над этим - Соловьёв. Мне потом долгие годы искренне казалось, что он, как волшебник, как какой-то даже не Гэндальф, а почти Аслан, наколдовал всё, что произошло в те годы, призвал к жизни из невнятной сгустившейся материи.
Умер режиссер Сергей Соловьев, чей фильм «Асса» стал для меня больше, чем фильмом. Он сразу же после первого просмотра растворился в моей крови и превратился в часть меня. Заснеженная Ялта, Голос БГ - лицо Африки, Говорухин в шляпе, цитирующий «Онегина», невозможно прекрасная Друбич, врезки с эйдельмановским Павлом, Цой в финале…
А у кого-то так случилось со «Сто дней после детства» и/или с другими фильмами Соловьева.
Думаю, какой фильм мне помнится больше всего. Наверное "Сто дней после детства". Ассу я посмотрел в Москве в тот самый год. когда она вышла. Очень хотелось, чтобы она мне понравилась -- однако не случилось. Но пару лет назад я случайно посмотрел ее по телевизору и вдруг все понял про этот фильм. С его совершенно фантасмагоричной Ялтой и миром, который уходил прямо на глазах.
Я благодарен САСу (Сергею Соловьеву) прежде всего за фильм «100 дней после детства», который в моему пубертате сыграл незабываемую роль. За всё остальное тоже, но божественная Друбич-подросток и тончайшая интонация «100 дней» для меня лично самое главное что он снял. Пусть земля будет пухом, и чтобы поминки были веселые, как и сам САС!
Его "Сто дней после детства" - это и моё детство тоже. Меня просто околдовал тогда этот фильм... Ребята там были постарше, поэтому я заворожённо впитывала то, что ждёт меня с приходом юности, веря Соловьёву абсолютно...
А его "Асса" слилась во мне с любовью к Ялте - моим "городом золотым"... К морю... К Цою... Спасибо, Сергей Александрович. Царствие Вам небесное.
"Сто дней после детства", "Асса", "Чёрная роза - эмблема печали, красная роза - эмблема любви", "Нежный возраст", "Одноклассники" - менялись времена, но Сергей Александрович Соловьев как никто другой всю жизнь умел снимать фильмы о ищущей себя юности.
Сергей Соловьев был отличный режиссёр. Русский модернист до мозга костей, в самом классическом смысле - бурлеск, стилизации, фантомные боли, метанойя. Мало кто так умел. Великолепная Муратова, например, тоже большой киномодерн, но там все на виду, иногда прям наотмашь, а у Соловьева много спрятанного, потаённого. «Чёрная роза», «Асса», конечно, прекрасны, но пересматривать буду «Спасателя», «Чужая белая и рябой» и наверное «Сто дней после детства».
Сейчас я буду выть. Потому что я не знала более молодого душой человека, чем Сергей Александрович Соловьев. С такой жаждой жизни и живым интересом ко всему происходящему. К каждому конкретному человеку. Он все время был окружен молодыми. И в каждом что-то открывал. Он чувствовал ветер каждого поколения. Он был самым неформальным из неформальных. Я обожаю его "Ассу". При взгляде на некоторых мужчин вспоминаю Старика Козлодоева. И напеваю иногда. Я помню, что он открыл Татьяну Друбич и Соню Карпунину. Для меня еще и Алексея Смирнова - я впервые увидела этого парня на церемонии фестиваля "Дух огня" в Ханты-Мансийске. Для меня Соловьев неразрывно связан с Виктором Цоем. С Александром Башировым. Я могу перечислять и перечислять...Название программы Соловьева на "Культуре" "Те, с которыми я" - мне хочется сделать девизом своей жизни.
Яркий, веселый, свободный.
Он подарил нам идеал женской красоты, сняв у себя в фильмах божественную Друбич.
Он подарил нам дух меняющегося на глазах мира (сознательно не хочу сейчас про то, куда мы свернули с этой дороги); никогда не забуду, как появилась АССА, не похожая ни на что вообще; это какое-то волшебство было, - и премьеры в ДК МЭЛЗ, ночами, с живыми концертами Цоя и Гребенщикова, феерическая новая жизнь, новый язык, никаких рамок и условностей, печаль и надежда, - перемены для ждущих сердец, энергия юности, которая жила в нем всегда, неизменно.
Еще был дорогой лично мне Нежный возраст, это про нашу школу, про мой район, люди, которых я знала, - в привычном уже соловьевском прочтении и стиле.
Был восторг от его мемуарных книг, редкое удовольствие, - писал их человек, не относящийся к себе серьезно, и ни к чему по-взрослому; маленький, пухлый, радостный, умный, талантливый, по лазури весело играя, походя рождая то, что называется, наверное, мемами поколения.
Всегда был очень свободным. Делал, что хотел и как хотел, даже если на это уходили десятилетия.
Он как будто не мог уйти, - не должен был.
Очень будет пусто в этом месте организма.
Очень много знаковых смертей в этом году. Как будто эпоха решила не просто уйти, а хлопнуть на прощание дверью. Вот и Сергей Соловьев. А я сразу вспомнил «Ассу».
Не потому, что другие его фильмы хуже - может быть, даже — лучше: тоньше, проникновеннее.
Но именно «Асса» вошла в эпоху, как живая.
И не только благодаря вплавленным в нее мотивам русского рока, хотя, конечно, «Старик Козлодоев» Гребенщикова как нельзя лучше выражал презрение тогдашней молодежи к властвующим старцам, а «Перемен!» Цоя и вовсе была откровенным политическим манифестом.
Но не этим (или не только этим) покоряла «Асса»: в ее воздухе был разлит аромат шальной, немного бунтарской свободы, к которой многие из нас тогда стремились. Или думали, что стремились.
Свободы не только от опостылевшей идеологии, но и от внепартийного конформизма, не только от условностей позднесоветского общества, но и от безусловных требований вечного здравого смысла. Потому, что какая же свобода без любви, и какая же любовь со здравым смыслом?
Мы искали не свободы, а Свободы, не понимая, что в пределе своем такая Свобода разрушительна и почти смертельна, как смертельна Любовь, если она уже не просто любовь, и Вера, если она уже не просто вера.
Но Соловьев-то это, по-видимому, понимал, или чувствовал нутром художника, и потому так убедительно выглядит в этой его ленте нерасторжимый союз банальной парочки: «любовь — кровь».
"Асса". Помню. Сначала пластинка, за рубль. Потом кино - и какое!
На этом многое стоит - на вере, что молодое, отказавшись от кажущегося вечным старого, сделает мир лучше, чище.
Так собственно и произошло.
Мальчика Бананана убили, но это не остановило новое поколение. Выросли, многие богатыми стали, карьеры сделали. На хороших машинах ездят. Кто-то, может, даже губернатором стал или каким другим чиновником.
В смысле чистоты вообще молчу - Россия теперь по горло в чистоте.
Соловьёв - гений. Меньше б верил в спасающую молодёжь - цены б не было, но это наше, русское.
Я не большой любитель советского кинематографа - любого. Поэтому режиссера Соловьева как явления в моем мире не существовало.
Зато был фильм "АССА". Совершенно удивительный. Постперестроечный, хотя это был 1987 г.
Соловьев в нем показал удивительный мир в котором вообще не было советского начала.
Было то, что будет потом. Криминал - Крымов. Креакл - Бананан.
Было то, что было прежде, Император - Павел.
Даже появлявшиеся менты были демонстративно похожи на какую-то шведскую полицию, а не на ментов.
Советское было сведено к Гагарину, который не-Гагарин. Другой живущий в этом образе (гениальная грандиозная метафора нынешней неосоветчины).
Для 12-летнего советского ребенка соприкосновение с таким странным от начала и до конца несоветским миром было волнующим и шокирующим.
Скучный (если честно). Странно интеллектуализованный. Фантасмагоричный. Этот фильм смотрелся на одном дыхании.
Я недавно его еще раз не то что пересмотрел (пересматривать из-за Гребенщикова не хотелось) - перемотал. И поразился тому что мне интересно.
Понимаю, что это может быть очень субъективный взгляд и что на самом деле лента состоит из жирных перестроечных антисоветских намеков, но меня она тогда, повторюсь поразила именно этой своей внесоветскостью.
И это, конечно, реально большое кино.
Для меня умерший сегодня режиссер Сергей Соловьев автор не только нежно вспоминаемых "Ассы" и "Черной розы эмблемы печали..." (я переселился на Арбат три года спустя как его сняли и при похожих обстоятельствах), но и "Дома под звездным небом" (1991).
Твердо забытый ныне "Дом", мне уже тогда чётко сказал, даже продекларировал - из СССР/России надо уезжать (да, хоть тушкой, хоть чучелом) иначе кошмар разорения, ужаса и террора - по форме государственного, по сути - в частных интересах, рано или поздно придёт в самый благополучный и, вроде бы, "переживший всё" дом.
И ты должен быть очень тверд на своём пути, чтобы просто пересечь границу.
Надо сказать, что это было даже не предсказание, а картинка с натуры. За следующие тридцать лет ситуация только ухудшилась - сначала бандиты, потом государство, потом бандиты под видом государства, затем государство под видом бандитов. И ни конца, ни края этому нет.
Я всегда пила его фильмы и переживала через себя. От «Сто дней после детства» до «Нежного возраста». И сильнейший «Чужая белая и рябой», и разрывающий «Станционный смотритель»…
И вот, если «Асса» любовь, то «Чёрная роза…» - это жизнь. Я её вместе с мамой смотрела в 15 лет, мы поехали летом в Дзержинске Горьковской области смотреть тогда фильм в главном кинотеатре райцентра. И вышли совершенно обалдевшие от впечатлений.
Соловьёв это прямо планета, огромный талант, душа и любовь. Любовь, мне кажется, это ключевое и определяющее его судьбу, фильмы и жизнь слово.
Дорогой Сергей Александрович Соловьёв, спасибо за то, что дарили столько эмоций и счастья своими фильмами. Думаю, что поколениям. Но если о себе лично, то мне вы подарили часть меня, формировали меня, ваши фильмы во мне и с ними я выросла и останусь навсегда с «Ассой» и «Чёрной розой…». Чувство юмора, ирония, какой-то запредельный уровень радости и отсутствия границ. Так щедро вы дарили себя своим зрителям. Спасибо Вам за всё.
Фильм "Асса", который, как я узнала годы спустя из замечательной книжки Бориса Барабанова об этом фильме, получился таким скорее вопреки авторскому замыслу, по какой-то такой интуиции и стечению обстоятельств, но получился же! и для меня стал важным лично, еще раз убедив, как прекрасны художники-авангардисты. ну и конечно не только для меня) есть в нем правда момента, этой странной эпохи, и даже огромные куски из романа про бедного Павла, которые меня так бесили своим занудством в юности, мне тоже сейчас кажутся на месте вполне.
Соловьев большой талант, конечно - я это понимаю так, когда что-то прет помимо авторской воли и замысла.
А кроме Ассы, я очень люблю "Станционного смотрителя", предвосхитившего всю эту застойную меланхолию и Никиту Михалкова, и прекрасного Николая Пастухова, и музыку Шварца.
Только через много лет и фильмов, очень хороших фильмов и чудовищных фильмов, я для себя понял, что Соловьев был возможно единственным в России режиссером сюрреалистом. Их и во всем мире-то не так, чтобы много. Бунюэль, Лантимос, Руис, наверняка, какие-то португальцы, в которых я плохо разбираюсь, и вот у нас Соловьев. Причем, его сюрреализм несколько раз идеально совпадал со временем, был ему как бы необходим. И тогда он оказывался главным его выразителем. Оно, время, говорило через него.
Умер Сергей Соловьев. Создается ощущение, что взрываются последние снаряды на минном поле и остается пустырь, который некем и нечем заполнить. Жванецкий был мудростью моего поколения, Цой и Градский были голосом моего поколения, Зверев и Рабин были художниками моего поколения, Бродский и Рыжий были поэтами моего поколения, Фоменко и Волчек были театром моего поколения. Сегодня умерло кино моего поколения…
Были фильмы значительнее соловьевских, талантливее соловьевских, глобальнее соловьевских, но именно он говорил с нами на одном языке, смеялся вместе с нами над тем, что по первому слову и взгляду было смешно нашему поколению, озвучивал свои фильмы именно той музыкой, которая пульсировала в нас, и прощаться с ним больно и жутко, как прощаться с одноклассником. Как же страшно терять своих, тех, кто не напяливали на нас пионерский галстук и розовые очки, тех, кто сбили непоколебимую героическую значительность и спесь со старших, тех, кто незаметно , продолжая называть все своими именами, умел и учил сочетать трагедию со смехом во все горло и этим разгонять тьму. Соловьев не был в кино крейсером Авророй и не был баркасом контрабандистов, он был жизнестойким, легким, но устойчивым белокрылым парусником, сегодня ушедшим в последнее путешествие. Теперь в нашем порту стоят на рейде преимущественно корабли уродов.
Да что же это такое: у нас на глазах буквально за полтора года уходит поколение творцов, которые определили состояние общества. Причём неважно — советского, постсоветского, постпостсоветского. В конце концов, и сегодняшних молодых воспитывали родители, которым Сергей Соловьёв показал, что в любых условиях можно оставаться добрыми, человечными и, я бы даже сказал, нежными.
Внутренний свет и вот эта сдержанная нежность — это был его вклад в русский кинематограф. С его «Ста днями после детства» (1975) вдруг выяснилось, что подростки — тоже люди, а не просто носители красных галстуков, которые завтра встанут в какой-нибудь строй. И что детство полно драматических переживаний и, страшно сказать, любви. «Спасатель» и «Наследница по прямой» только цементировали его статус самого неполитичного советского режиссёра. Как он умудрялся это делать, знают только очень близкие люди.
А ещё он был совершенно молодым внутри — всегда, независимо от возраста и статуса. И потрясающий вкус на новое, необычное. Он доказал это, обратившись к новой музыке и её героям: фильм «Асса» вывел целый сонм рок-авторов из подполья. По сути, поделившись с ними своим респектабельным статусом в светской культурной элите. Сняв клип «Перемен!» с Цоем внутри фильма «Асса», он сразу подарил всей стране нового героя. Сергей Рыженко, БГ (песни), Каспарян, Тихомиров и вся эта питерская компания вдруг из аматёров стали мегаисполнителями. Потому что им открыл дверь Сергей Соловьёв. На годы сократив путь наверх.
Он не поддался соблазну лепить перестроечную халтуру и по-своему оценил всю эту эпоху в «Чёрной розе», предложив смотреть на всё происходящее как на фантасмагорию.
Он начинал с русской классики («Станционный смотритель», «Егор Булычов и другие») и к ней же возвращался («Анна Каренина», «Три сестры»).
Соловьёв — человек удивительно мощного профессионального стержня: даже в самые худые для кинематографа годы он не снижал планку. Он знал: эпохи проходят, а титры останутся. И надо прожить эти годы, чтобы не было мучительно стыдно на титре «Конец фильма».
Но никто из нас не знает, когда именно будет тот самый титр. Просто каждый раз ужасаемся: «Почему так быстро? Почему так мало?»
Есть искусство "не на вчера, не на сегодня, а навсегда" и искусство, "выражающее дух времени". Это крайне редко совпадает. Трилогия Соловьева ("Асса", "Черная роза" и "Дом под звездным небом") - это было кино своего времени, со всем его драйвом, со всей его наивностью ("ждем перемен"), и оно сохраняет ценность свидетельства - но в нем был некий сюрреалистический ужас и сюрреалистический смех, выводивший его в конечно итоге за рамки чего бы то ни было "перестроечного" и "постперестроечного" .
