Часть молдавских аналитиков и представителей оппозиции считают, что назначение Дмитрия Козака спецпредставителем российского президента по торгово-экономическим отношениям с Республикой Молдова – это попытка загнать Молдову в очередной план федерализации. Спикер парламента Андриан Канду отметил, что это «протянутая рука» России – официальному Кишиневу. Корреспондент Свободной Европы Лилиана Барбэрошие поинтересовалась мнением российского аналитика Андрея Девяткова о задачи и стратегии нового назначенца Кремля.
Свободная Европа: Является или нет назначение Дмитрия Козака очередным шагом в сторону федерализации, которую тот продвигал пятнадцать лет назад?
Андрей Девятков: Нет. Я считаю, что Козак – это, скорее, кризисный менеджер. Насколько мы видели – даже по газете «Коммерсант», в которой появилась очень интересная публикация, по реакции людей в аппарате Козака на назначение – на самом деле, большого энтузиазма от того, что его туда направили, нет. То есть, просто нужен профессиональный человек, который знает тему и может управлять кризисом.
Андрей Девятков
Свободная Европа: А каким это кризисом он должен управлять?
Андрей Девятков: Прежде всего, кризисом, связанным с приднестровским регионом. Сейчас есть определенный статус-кво, но существуют акторы, которые этот статус-кво пытаются поменять. Я имею в виду, статус-кво в приднестровском вопросе. В частности, это касается и вытеснения ОГРВ, а с ней и миротворцев. Потому что, конечно, сколько бы молдавские дипломаты ни говорили, что это разные вопросы – ОГРВ и миротворцы, тем не менее, сразу же они заявляют, что выступают за замещение миротворцев на некий международный полицейский контингент, в котором Россия уже не будет играть никакой роли, может быть, на уровне одного-двух полицейских.
Свободная Европа: И Кишинев, выйдя на платформу ООН, пытается переломить ситуацию – вы это хотите сказать?
Андрей Девятков: Сейчас мы видим, как против ОГРВ формируется некий единый фронт, резолюции постоянно принимаются в Конгрессе США, Парламентской ассамблее ОБСЕ, на площадке ООН. То есть – да, это вроде декларации, но, тем не менее, вопрос обретает определенный политический вес.
Свободная Европа: Значит, правы те, кто считают, что назначение Козака – это, прежде всего, ответ на резолюцию ООН?
Приднестровье рассматривается в контексте Молдовы, мы не говорим о федерализации, конфедерализации, вообще об этом речь не идет
Андрей Девятков: Я скажу так: я думаю, что это был основной повод. Мы видели, что долго не определялся преемник Рогозина, но как только произошел этот момент с резолюцией, сразу выдвинули Козака. То есть, вопрос не заключается в том, что он приехал продвигать большие планы.
Свободная Европа: Он должен сохранить статус-кво?
Андрей Девятков: Скажем так: статус-кво все равно меняется, вне зависимости от того, хотим мы этого, не хотим – Россия, Европейский союз, – он меняется объективно в регионе из-за многих процессов. Вопрос – в менеджировании этих изменений.... То есть, вопрос в том, что если мы видим, что сегодня Приднестровье подчиняется все больше и больше молдавской юрисдикции в сфере внешней торговли и передвижения лиц, я имею в виду физических лиц через границу, – чтобы эти процессы происходили плавно, чтобы не было кризиса, политизации вопроса контроля над границами.
Потому что сегодня ситуация таким образом происходит, что Кишинев с Украиной просто меняют правила игры, ставя Приднестровье перед фактом. Это, конечно, создает определенную, скажем так, нестабильную атмосферу в регионе.
Свободная Европа: Спикер Андриан Канду склонен видеть в этом назначении «протянутую руку» Москвы Кишиневу.
Андрей Девятков: Да, я думаю, это так и есть, потому что многие увидели в этом назначении, что он назначен именно спецпредставителем по Молдове, а не по Приднестровью, сигнал того, что, якобы, Россия хочет федерализации. На самом деле здесь, мне кажется, другой сигнал.
Самое страшное для правящей партии – потерять даже не поддержку ЕС, главное – не потерять поддержку Вашингтона
Он состоит в том, что Рогозин все-таки олицетворял эту политику, что все-таки Приднестровье first, да? Что Кишинев – некий прозападный игрок, который априори антироссийский. Сегодня сигнал немного другой. Сигнал такой: Приднестровье все-таки рассматривается в контексте Молдовы, неважно, мы не говорим о федерализации, конфедерализации, вообще об этом речь не идет.
Раньше молдавские власти говорили, что Рогозина назначили по Приднестровью – и что это нарушение суверенитета Республики Молдова. Сейчас как бы Россия дипломатически этот момент убрала. Фактически это был такой раздражитель, и, в принципе, как сказал Канду, мы этот сигнал уловили. И это хорошо. Это как бы не принципиальное изменение политики, а стилевое. И очень важно, когда во внешней политике соблюдаются все стилевые ограничения и какие-то нормы и принципы, которые существуют.
Свободная Европа: Чем может обернуться это назначение в отношениях Москвы с правящей партией в Молдове, которая как раз поссорилась с Европой?
Андрей Девятков: Надо понимать, что основной игрок в Республике Молдова – такой теневой игрок – это Соединенные Штаты. И с Соединенными Штатами в принципе ничего не поменялось. Да, Европейский союз дает деньги, да, есть определенная ссора между Брюсселем и Кишиневом, но между Вашингтоном и Кишиневом пока ничего не поменялось, мы не видим сильного изменения, и Демпартия будет всячески пытаться продемонстрировать геополитическую лояльность Вашингтону с помощью разных методов.
В Вашингтоне фундаментально не доверяют Партии социалистов и Игорю Додону
И на самом деле, самое страшное для правящей партии – потерять даже не поддержку Европейского союза, вот этих так называемых евробюрократов, которые ни на что особо как бы не влияют, по большому-то счету говоря... А главное – не потерять поддержку Вашингтона, элит Вашингтона – Республиканской, Демократической партии.
Свободная Европа: Но следуя этой логике Кишиневу надо было отклонить кандидатуру Козака, вы не находите?
Андрей Девятков: Нет. Козак не проявил себя, по крайней мере, я думаю, с точки зрения даже западных партнеров, персонально – Козак не проявил себя с какой-то негативной стороны. Надо понимать, что тогда, в 2003 году, сложилась просто такая ситуация, в которой он оказался и в которой действовал так, как вынуждала ситуация. Козак просто выполнял ту политическую линию, которая была в тот момент.
Свободная Европа: Сейчас его повестка в чем может состоять?
Андрей Девятков: Честно говоря, я не знаю, есть ли понимание того, как решать накопившиеся проблемы и вызовы для российской политики в регионе. И вообще для региональной безопасности. То есть, есть определенный набор проблем, которые я перечислил, но каких-то готовых решений, которые бы лежали на столе, – их нет. Поэтому, собственно говоря, я думаю, что Козак и был назначен – как человек, который, в принципе, попытается наладить нормальные взаимоотношения, притом очень активные взаимоотношения с местными властями и с Кишиневом – понимаете, здесь есть повестка региональной безопасности, и есть – предвыборной кампании, да? И некоторые верят, что Козак будет продвигать альянс демократов и социалистов.
Мое мнение, что, в принципе, этот альянс – даже если он возникнет, он возникнет сам по себе – и исключительно во внутримолдавских условиях. Я не думаю, что он возможен, условно говоря, при каком-то внешнем давлении. Я думаю, что альянс невозможен, потому что, как я говорил уже, особенно в Вашингтоне структурно, фундаментально не доверяют Партии социалистов и Игорю Додону. И они воспримут альянс демократов с социалистами как, скажем так, крен в сторону Москвы и от Запада и, соответственно, события 2009 года повторятся. Это если обобщать эту логику…
Рогозин был другой человек, его в Кишиневе не воспринимали как контрагента по диалогу
Свободная Европа: Может, стратегия другая: поссорить демократов с американцами, чтобы Россия получила в лице молдавской власти более гибкого партнера по диалогу?
Андрей Девятков: Если Россия готова будет взять на себя финансовое бремя в 300-400 млн долларов ежегодно, которые вливаются в Республику Молдова в виде грантов и кредитов – это официальная статистика ОЭСР, Организации по экономическому сотрудничеству, – то, возможно, я могу согласиться теоретически с вами.
Плюс, мне кажется, Россия проводит достаточно реалистическую политику, она понимает, что здесь сложились очень мощные группы влияния: это и Украина с ее политикой, это и молдавские правые, которые, в принципе, гораздо сильнее даже, чем они были в 2003 году, это очень мощное экспертное сообщество, я его не назову гражданским обществом, это именно экспертное сообщество, скажем так, или отдельные группы людей, которые могут вывести на площадь Великого национального собрания как минимум 100 тыс. человек против таких вещей.
Я думаю, что это очень рискованный план, который объединил бы против России всех тех, кто ненавидит друг друга. На самом деле, когда вот я, как российский гражданин, российский эксперт, читаю то, что думают о России в Молдове, у меня такое, знаете, полупредынфарктное состояние. Теории заговоров, постоянные спекуляции…
Конечно, Россия проводила разную политику в регионе, в том числе жесткую, в том числе эмоциональную, разную по форме, по содержанию. Но она, эта политика, меняется в соответствии с региональными раскладами, с имеющимися ресурсами, с имеющимся влиянием и влиянием других игроков, внутренних и внешних.
Наладить отношения со всеми основными партнерами и игроками и сохранить определенный уровень стабильности в регионе. Без каких-то крупных планов
То есть, вопрос идет о том, что сегодня оказывается определенное давление на Приднестровье, потому что Приднестровье сегодня вынуждено фактически участвовать в DCFTA. Фактически, Приднестровье сегодня подконтрольно в плане границ Украине и Молдове. И единственное окно нормального диалога – это меры доверия. России важно сохранять для Приднестровья, для российских граждан, для бизнеса сохранять хоть какой-то определенный уровень стабильности.
Как я сказал уже, мне кажется, что есть определенный ком накопившихся проблем, связанный с политизацией приднестровского вопроса на разных международных площадках и сужением внешних коммуникаций Приднестровья. Я не знаю, насколько здесь важна предвыборная ситуация, но, как мне кажется, поскольку Игорь Додон постоянно ездит в Москву и встречается, естественно, предвыборный контекст тоже имеет какое-то значение.
Но мне кажется, что пока нет готового ответа на то, как эти проблемы решать, то есть, мне кажется сейчас просто Козак назначен для того, чтобы наладить какой-то предметный диалог. Потому что с Рогозиным это не получалось, Рогозин был другой человек, он все-таки много сделал, скажем так, на символическом уровне против Соглашения об ассоциации, и т.д. Его в Кишиневе не воспринимали как контрагента по диалогу.
Козака воспринимают как предметного человека, с которым можно вести диалог и договариваться, который, скажем так, больше предпочитает кабинетную дипломатию, закрытую дипломатию, чем дипломатию на публику. Поэтому, в принципе, я думаю, что в первую очередь – это наладить отношения со всеми основными партнерами и игроками и сохранить определенный уровень стабильности в регионе. С учетом представлений о российских интересах, которые в Москве существуют, но без каких-то крупных планов.