Игорь Додон: «Я стал государственным деятелем в прошлом году, когда я сверг Плахотнюка» (ВИДЕО)

Игорь Додон утверждает, что все еще не решил, намерен ли он участвовать в президентских выборах. По словам главы государства, окончательное решение будет принято на следующей неделе. Одновременно президент настаивает на необходимости организации досрочных выборов парламента. Он уверен, что избранный президент должен незамедлительно распустить законодательный орган страны, поскольку из-за многочисленных политических перебежчиков нынешний состав депутатского корпуса утратил легитимность.

Свободная Европа: Постепенно начинается предвыборная лихорадка, а мы до сих пор не знаем, что решил Игорь Додон, и будет ли он баллотироваться. Вы говорили, что объявите об этом осенью...

Игорь Додон: А что, эта лихорадка когда-либо прекращалась?.. Я считаю, что политическая борьба давно стала рядовым, обыденным явлением в Республике Молдова. Очень часто звучат заявления политиков о том, что они заняты сражениями, что они выступают против кого-то. И гораздо реже мы видим, что политики, особенно — представители оппозиции, настроены бороться за что-то. Не против кого-то, а за что-то, — зарплаты, пенсии...

Выступать против — это все умеют. Мы, молдаване, отлично умеем повторять, мол, «давайте их скинем!», «давайте выступим против!». А, может, давайте объединимся? Давайте проведем кампанию не против, а за что-то?

Тридцать лет назад, 3 сентября была учреждена должность президента Республики Молдова. Парламент тогда впервые проголосовал за президента суверенного и независимого государства, за г-на Снегура. Так что наш разговор довольно символичен... Вы начали с вопроса о президентских выборах?

Свободная Европа: Ждем ответа — когда вы объявите о том, участвуете ли вы в кампании?

Игорь Додон: Ответ состоит в том, что не эта тема меня сейчас больше всего заботит. Да, избирательный штаб работает уже несколько месяцев, и каждый день кипит работа, — осталось решить лишь один вопрос — кто станет кандидатом.

Igor Dodon: Intenționez să mai fac o vizită la Moscova, inclusiv pentru a testa vaccinul anti-COVID

Свободная Европа: Вы серьезно? Это настолько сложное решение?

Игорь Додон: Я считаю, что любое решение должно появляться в подходящий момент, — запас времени — до 11 сентября. На следующей неделе надо принять решение о формировании инициативной группы по сбору подписей, и вот тогда и будет объявлено, кто станет кандидатом нашей команды.

Свободная Европа: Вы говорите, что штаб активно работает. Что это значит? Решение, скорее, положительное, и Игорь Додон будет участвовать в кампании?

Игорь Додон: Ответ может быть и положительным, и отрицательным. На следующей неделе узнаем. Команда занята работой, а у меня сейчас, честно говоря, другие заботы, и голова занята иными вопросами. Так что еще раз вам повторю: в моей ежедневной повестке нет вопросов о том, кто, когда и как будет выдвинут в качестве кандидата на пост президента.

Свободная Европа: Вы хотите получить второй мандат?

Игорь Додон: Я выскажусь о своем первом мандате, — потому что говорить про второй — это значит поддаться на провокацию... Мандат был трудным. Я изменился как политик, стал более уравновешенным, гораздо более спокойным и менее категоричным, не все только черное или белое, есть и оттенки серого... Я научился идти на уступки, когда это необходимо, и я думаю, что Додон сегодня — и Додон четыре года назад — это два совершенно разных человека.

Главное — в том, что именно мне удалось сделать, занимая должность президента Республики Молдова. Я обозначил приоритеты в социальной сфере, многие инициативы появились в Республике Молдова впервые. Также я был сосредоточен и на более стратегических вопросах, в частности, на реинтеграции страны. И это очень важно — особенно, если вы понимаете, что есть шансы продвигаться вперед куда быстрее, чем это было ранее на протяжении четырех лет.

Свободная Европа: Вы говорите, что вы изменились, и если сравнить 2016 год и день сегодняшний, то Игорь Додон стал более уравновешенным...

Игорь Додон: А вы так не считаете?

Свободная Европа: Если вы получите еще один президентский мандат, вы продолжите меняться? И — каков вектор этих эволюций, ведь некоторые ваши коллеги-политики говорят, что если Игорь Додон выиграет выборы, все будет совершенно иначе, чем было?

Игорь Додон: Я буду более опытным, более взвешенным. И гораздо более настроенным на стратегию.

Свободная Европа: Что это означает — «более настроенный на стратегию»?

Игорь Додон: Более стратегическое мышление. Разница между политиком и государственным деятелем очень велика: политик думает о следующих выборах, а государственный деятель занимается защитой интересов государства, причем вне зависимости от того, теряет ли он в рейтинге, двигаясь к каким-либо целям в интересах государства. Словом, если я буду баллотироваться на пост президента, то я уверен, что все понимают — мои шансы на победу наиболее высоки, несмотря на все, что происходит. И, разумеется, это будет последний мандат в моей жизни.

И, поскольку приоритеты иные, я менее озабочен тем, как бы понравится какой-то группе избирателей, только чтоб получить еще один вотум доверия. Появляются стратегические вопросы, и мыслим мы более стратегически. Возможно, придется даже чем-то поступиться, от чего-то отказаться, быть может, придется пойти на какие-то шаги, которые часть общества не примет, но это — интересы государства, интересы страны!..

Думаю, я стал государственным деятелем, а не просто политиком, в прошлом году, когда я сверг Плахотнюка. Потому что политик мог действовать как-то иначе, но интересы государства требовали от меня сделать именно этот шаг, и я его сделал.

Свободная Европа: Аналитики говорят, что правый фланг раздроблен, но в этом году, похоже, что слева будет гораздо больше кандидатов, чем было когда-либо прежде. Что это — раздробленность левых или здоровая конкуренция?

Игорь Додон: Хорошо, когда кандидатов много, и хорошо, когда граждане могут выбирать не из двух кандидатов, (а то все сейчас повторяют, что их лишь двое), а из семи, восьми, десяти. Никаких ограничений при регистрации или снятия с выборов кандидатов быть не должно, — конечно, если нет нарушений закона. Понятно, что будет много грязи... Меня это не интересует, мы подобными вещами не занимаемся — я заявил это своим коллегам категорически. Если мы будем участвовать в кампании, то только с позитивными месседжами.

Свободная Европа: Есть в кампании и конкуренты, и им сочувствующие игроки, которые выгодны определенным политическим структурам...

Игорь Додон: Они всегда есть — в любой стране, во время любой избирательной кампании, и я не думаю, что Республика Молдова в этом плане является исключением. Борьба будет довольно жесткой. У правых — вопрос выживания, «быть или не быть». Потому что если те, кто собираются баллотироваться, проиграют во второй раз, то ясно, что будущего в молдавской политике для них не останется.

Если проигрывают левые — ну, что ж, жизнь на этом не заканчивается. Хотя если говорить о сегментах электората, то у левоцентристских партий впервые, быть может, за последние лет 10 или 20 очень большая избирательная база. И в общем зачете левоцентристские партии могли бы получить [в парламенте] 60-65 мандатов. Впервые электоральное поле левоцентристов настолько велико — по сравнению с правыми партиями. Правые остались с теми, кто там у них еще остался...

Свободная Европа: Дождемся итогов выборов. Но почему должность президента настолько притягательна, ведь в Молдове форма правления все еще остается парламентской?

Игорь Додон: Потому что речь идет о первом лице в государстве, потому что те, кто настолько жаждут этой должности, еще не были на посту президента.

Свободная Европа: Да и те, кто уже были на этом посту, — и они стремятся занять кресло президента...

Игорь Додон: Я еще решения не принял. И честно вам скажу, нет на этой должности ничего такого, за что стоило бы цепляться, — жизнь тебе не принадлежит, полным-полно ограничений, и мне вместе с семьей пришлось пройти через невероятный прессинг. Думаете, там медом намазано? Абсолютно нет! Объемы задач там огромные, и работу надо делать.

А если говорить вообще об институте президента, то в Молдове лучше было бы на определенный период времени ввести полупрезидентскую или даже целиком президентскую форму правления. В условиях парламентской республики высоки риски возникновения олигархии. Ведь появление олигархии в парламентских государствах, находящихся в переходном периоде, куда более вероятно, нежели в странах с президентской властью.

Свободная Европа: Почему?

Игорь Додон: Покупка и продажа депутатов — это то, что происходило в молдавской политике все последние десять лет. Тенденции проявлялись и ранее, в начале 2000-х Воронин тоже «убеждал» депутатов, но у него и так был 71 депутат. В целом, в парламентских государствах риски появления олигархии намного выше.

И в нынешнем парламенте мы тоже видели ситуацию, когда из 30 депутатов осталось во фракции 10 или 11. В государстве с президентской формой правления такое было бы невозможным! Чтобы кто-то там ходил с деньгами, пытался перекупать депутатов... И потом правил бы Молдовой, не получив мандата от граждан. А ведь именно это происходило у нас в стране в течение последних лет.

Свободная Европа: На последней стометровке вашего мандата вы начали настаивать на том, что парламент должен быть распущен, что он больше не является представительным органом. Но ведь по меньшей мере дважды в парламенте появлялось правящее большинство — сначала была коалиция Партии социалистов и блока ACUM, потом объединили силы ПСРМ и Демпартия, — тогда вы говорили, что хотели бы, чтобы коалиция продержалась до конца отведенного парламенту законом срока.

Игорь Додон: Тогда не было двух десятков депутатов-перебежчиков, и итоги голосования граждан на парламентских выборах в феврале 2019 года не были настолько искажены. А теперь мы наблюдаем иную тенденцию, 16-17 народных избранников — почти 15% депутатского корпуса — попали в парламент по списку одной партии, а потом решили сменить партийную принадлежность. Это ситуация из ряда вон! Если бы фракции оставались в прежнем составе, то — да, можно двигаться дальше. Но парламент не соответствует тому, за что проголосовали люди, и потому мы считаем, что единственное решение — распустить законодательный орган. Я очень хотел, чтобы досрочные парламентские выборы состоялись одновременно с президентскими. Однако, Конституционный суд сказал, что это невозможно.

Точку здесь поставил Конституционный суд, но сразу же после президентских выборов парламент должен быть распущен — распущен президентом, который принесет присягу. Скорее всего, инаугурация состоится после 23 или 24 декабря, когда истечет срок полномочий нынешнего президента. И я считаю, что первым указом должен стать указ о роспуске парламента! Каким образом? Нынешний президент, нынешний парламент и нынешний кабинет министров представят план действий для достижения этой цели. Я думаю, варианты решений существуют. Но сегодня о них я говорить не буду, а то вы начнете меня провоцировать...

Свободная Европа: Попробую спровоцировать. В прессе, в публичном пространстве циркулируют несколько сценариев, в которых, якобы, заинтересован Игорь Додон. При этом, мы знаем, что парламент может быть распущен, если депутаты не принимают законы в течение 90 дней. И второй вариант — если парламент не смог утвердить кабинет министров. Вот два условия, при наличии которых законодательный орган может быть распущен. А нынче поговаривают о том, что ведутся поиски третьего варианта, при котором премьер-министр уходит в отставку. И, соответственно, в зависимости от того, удастся или нет назначить новое правительство, станет ясно, ждать ли нам досрочных выборов парламента.

Игорь Додон: Я считаю, что реалистичны оба сценария. Все зависит от позиций двух важных политических игроков — от ПСРМ, от социалистов и Додона, — и от Майи Санду и партии «Действие и солидарность» (PAS). Оба политика будут участвовать в выборах президента, а кроме того, в парламенте у ПСРМ и PAS свыше пятидесяти депутатов.

И вот, если эти два политика... Если они спокойно, без каких-либо договоренностей, не вступая в переговоры, придут к выводу, что этот парламент надо распустить... Кстати, я слышал, что наши бывшие партнеры справа тоже говорят о роспуске парламента. И та же самая цель — у нас, у меня и социалистов, мы хотим как можно быстрее распустить этот парламент.

В общем, и у нас досрочные выборы — приоритет, и правые о том же говорят. Так что вполне возможен и один вариант, когда парламент 90 дней не принимает законы, можно пойти и по второму сценарию, когда правительство уходит в отставку, по собственной инициативе или после вынесения вотума недоверия, а после не появляется новый состав кабинета министров. Все эти сценарии можно воплотить в жизнь. И мы будем уверенно двигаться к обозначенной цели.

Свободная Европа: И [лидер Демпартии] Павел Филип, и вы говорите, что нынешнее парламентское большинство социалистов и демократов очень хрупкое. По своей ли воле фракцию ДПМ покинули двое депутатов? Говорят, что они ушли по настоянию Игоря Додона, который опасался реконфигурации сил в парламенте — и утраты большинства...

Игорь Додон: Ну, это уж совсем бессмысленное предположение! Потому что если реконфигурации планируются — значит, тем или иным путем, они все равно случатся, и эти двое ничего не решают ни при каких реконфигурациях. Филип — с Никифорчуком и Андронаки, или без них — будет говорить с Майей Санду, с Нэстасе и Канду. А эти двое не играют никакой роли, там — внутренний конфликт Демократической партии, основу, фундамент этого конфликта заложил еще Плахотнюк, когда составлял список кандидатов в депутаты. Одни там представляли интересы определенных групп, других скупили у коммунистов, и есть там и настоящие патриоты Демпартии, в том числе, и те, кто стоял у истоков ДПМ.

Внутренний конфликт был в Демпартии изначально, и его старательно поддерживали. Вся их группировка — извините, что говорю так о бывших партнерах по коалиции — и о некоторых нынешних — держалась на вертикали: кулак-прокуратура-деньги Плахотнюка. А когда Плахотнюк исчез, они начали разбегаться во все стороны, кое-кто из них пытался обвинять социалистов или президента... Мы к ним не имеем никакого отношения, напротив, я всегда был заинтересован в том, чтобы они держались вместе, и я делал все возможное, чтобы удерживать их как можно дольше.

Я не могу рассказывать обо всех деталях, но у нас было множество дискуссий, и каждый раз я им говорил: «Пожалуйста, держитесь сплоченными, потому что нам и в этом, и в будущем парламенте необходим партнер. И если у вас будет 28-29 депутатов, а у нас — 36-37, то в сумме получится собрать 65-66 голосов. А это уже почти конституционное большинство, и, получив его, мы сможем сделать намного больше полезного для страны».

Вот почему я как президент и неформальный лидер социалистов всегда был заинтересован в том, чтобы фракция ДПМ оставалась единой. Но их внутренние конфликты привели к распаду фракции, и говорю вам честно — я считаю это прискорбным.

Свободная Европа: Однако, сейчас уровень неопределенности растет, и не исключено, что из состава фракции ДПМ выйдут и другие депутаты. И потому нынешнее большинство нестабильно...

Игорь Додон: Нет, о нестабильности большинства мы говорим с тех самых пор, как у нас осталось 50 мандатов плюс голос г-на Олейника, который все еще нас поддерживает. Сейчас — 48, да плюс один, и еще плюс два, — и потому уязвимость еще выше. Думаю, первое испытание парламентского большинства на прочность нас ждет уже на предстоящем заседании высшего законодательного органа.

Правительство работает над несколькими важными законопроектами, которые очень нужны стране. И эти проекты не имеют никакого отношения ни к политике, ни к предвыборной кампании — это нужно фермерам: НДС на сельхозпродукцию, проценты по фермерским кредитам, еще — пакет поправок к закону о госбюджете, еще учителям выделят дополнительные ассигнования. Также идет корректировка бюджета, в соответствии с нормативами, которые согласованы с Международным валютным фондом. Еще — пакет поправок, касающихся и МВФ, и Нацбанка, и деятельности мегарегулятора [финансового рынка], и так далее. Как только законопроекты будут одобрены, их незамедлительно направят в парламент.

То есть, мы увидим, сохранилось ли у нас большинство, уже на следующей неделе, или когда начнется сессия.

Свободная Европа: А премьер Кику, со своей стороны, говорит о том, что если парламентское большинство в парламенте сохранить не удастся, то отказ от голосования по российскому кредиту будет едва ли не громом среди ясного неба! Чем так встревожен глава исполнительной ветви власти?

Игорь Додон: Наверное, есть поправки, которые очень нужно утвердить, причем в срочном порядке, в том числе, и ради программы сотрудничества с МВФ. Нам нужна эта программа, и мы договорились с внешними партнерами о том, что она будет...

Свободная Европа: А МВФ говорит, что соглашение подпишут лишь весной. Это так?

Игорь Додон: У нас нет подобной информации, у нас есть меморандум, в котором обозначены обязательства правительства Республики Молдова, и их необходимо выполнять — мы обсуждали эти вопросы буквально этим утром, и с премьер-министром, и с с г-жой спикером, и с министром финансов. Внешние партнеры могут нам доверять, мы — партнеры надежные, а потому оговоренный пакет законов будет одобрен правительством. А дальше возможны варианты: если парламент не голосует — это один сценарий, если голосует «за» — другой.

Свободная Европа: Давайте поговорим и о первом, и о втором сценариях.

Игорь Додон: Пока слишком рано. Мы готовы и к первому, и ко второму, и к третьему, и к четвертому варианту, но мы, ясное дело, не собираемся сидеть сложа руки.

Свободная Европа: Премьер-министр Кику говорил вам о том, что если ситуация осложнится, то он уйдет в отставку?

Игорь Додон: Это слишком важное решение, чтобы его принимал лишь один человек. Мы — команда, и когда я говорю о команде, я имею в виду и президента, и спикера, и главу кабмина, и правительство. Подобные решения принимаются сообща, даже если кому-то и хочется уйти в свободное плавание. Все равно это — командные решения!.. И если наша команда решит, что действовать надо таким образом, то мы должны выйти вместе, президент и премьер-министр, и сказать: «Люди добрые, ситуация такова...».

Нужно быть честными и искренними, ведь люди видят, когда вы начинаете юлить... Вы должны откровенно говорить о том, какова ситуация: вот чем сейчас занят парламент, а мы должны действовать либо так, либо эдак.

Свободная Европа: Г-н Кику уже был в ситуации, когда он хотел уйти в отставку, но потом передумал...

Игорь Додон: Я ничего о подобной ситуации не знаю.

Свободная Европа: Так это ж он сам рассказывал.

Игорь Додон: Может быть, но я вам еще раз повторяю: подобные решения принимаются командой, а сообща мы в состоянии и одерживать победы, и отвечать на любые вызовы. И более того: в Кишиневе у нас есть член команды, который руководит мэрией, и справляется с задачами, и в Гагаузии у нас есть участники нашей команды, и еще наши председатели возглавляют примерно 18-19 районов.