Участие России в войне в Сирии и вызванное этим, в том числе, обострение отношений Москвы с Западом может привести к Третьей мировой войне. Судя по результатам последнего опроса "Левада-Центра", в вероятность такого сценария верят уже 57 процентов россиян.
Социологи "Левада-Центра", организовавшие специальный опрос на тему восприятия жителями России сирийского конфликта, отмечают, что их растущая вера в реальность начала большой войны с западными странами, очевидно, вызвана как ожесточением боевых действий в самой Сирии и их видимой бесконечностью, так и нынешним общим накалом страстей в международных отношениях.
В эти дни "Левада-Центр" провел еще один опрос под названием "Россия-Запад", выявивший заметное увеличение доли россиян, ощутивших, что их страна оказалась в международной изоляции. Если в 2017 году так считали 46 процентов людей, опрошенных социологами, то в 2018 году их доля возросла до 56 процентов.
Среди россиян сегодня выражена уверенность в том, что к России на Западе относятся, скорее, "с презрением" и "со страхом", в то время как в России к западным странам преимущественно относятся "без особых чувств".
Директор "Левада-центра" Лев Гудков отмечает, что после недавнего принятия Конгрессом США пакета очередных санкций против Москвы россияне вновь начали обостренно переживать конфликтность ситуации и чувствовать исходящую с Запада критику. Однако в большинстве своем они объясняют все "вечной западной русофобией" – поскольку именно так трактуют происходящее официальные российские СМИ. По словам Гудкова, число респондентов, полагающих, что "все на Западе" относятся к России со страхом, презрением и тревогой, постоянно растет. При этом выказываемое ими "безразличие" в отношении западных стран выглядит весьма показным.
Что касается участия России в войне в Сирии и опасности прямого вооруженного столкновения из-за этого с армиями государств НАТО, то в то, что события могут начать развиваться по самому плохому сценарию, верят 16 процентов опрошенных социологами "Левада-Центра", и еще 41 процент респондентов считает, что такое вполне возможно. Лишь у 27 процентов россиян нет страха, что конфликт в Сирии закончится большой войной, и всего 11 процентов убеждены в том, что такое абсолютно невозможно.
О том, как война в Сирии и западные санкции влияют в последние месяцы на умонастроения жителей России, Лев Гудков рассказывает в интервью Радио Свобода:
– Большинство россиян одобряют вмешательство России в сирийские дела, потому что для них это лишь один из фронтов новой "холодной войны" и противостояния с США? Их на самом деле нисколько не волнует судьба режима Башара Асада, война с террористическими группировками?
– Именно так! Не менее 50 процентов россиян поддерживают эту войну, и политику российского руководства в этом отношении, только потому, что все это вписывается в общий сюжет растущей конфронтации с Западом и противодействия США. Поддержка Асада стоит на третьем-четвертом месте. А террористическая группировка "Исламское государство" – это для них туманный образ, синоним мирового терроризма, присутствующий в головах как обобщенный мифологический типаж врага.
– Насколько плотно словосочетание "война в Сирии" вообще закрепилось в умах и душах россиян за последние годы?
– Когда Россия только стала участвовать в сирийском конфликте, озабоченность и тревога по поводу возможности превращения этой войны в "новый Афганистан" были высоки. Но по мере "рутинизации" этой войны, и при обилии победных реляций российской пропаганды, настроения немного успокаивались, и интерес упал. Внимательно следили за событиями в Сирии в 2016-17 году где-то около 18 процентов населения. В последние месяцы, после разгрома отряда из "ЧВК Вагнера" под Дэйр-эз-Зором и общего увеличения числа сообщений о военных потерях России, это внимание поднялось, до 31 процента. Большинство считает, что военные действия там России следует прекратить. И есть убежденность, что война в Сирии будет тянуться очень долго, почти 70 с лишним процентов россиян говорят, что она будет продолжаться не один год. Вообще людям до конца не понятны ни цели участия России в этом конфликте, ни масштабы вовлеченности. Это смесь доверия и недоверия одновременно.
– Какую роль в формировании образов этой войны и ее возможных последствий играют официальные российские медиа?
– Стопроцентную. Картина происходящего там полностью формируется за счет государственных СМИ. Никаких других влиятельных источников информации мы в опросах не фиксируем. Некоторые обращают внимание на небольшие сообщения в интернете, на статьи в независимых информационных порталах, но это лишь дополнение, которое поддерживает массовые сомнения, недоверие к пропаганде. Но для большинства все равно это не альтернатива и не основной источник информации. Все, что люди узнают о происходящем в Сирии, они получают от ведущих телеканалов российского телевидения, Первого, НТВ и так далее.
– Я помню апрельский опрос ВЦИОМ и его результаты, когда две трети опрошенных высказались за военную поддержку Башара Асада в случае прямого столкновения его сил с США. То есть, если судить по вашему опросу, люди боятся большой войны и одновременно хотят войны? Как это понимать?
– 39 процентов россиян выступают за прекращение участия России в этой войне, 34 процента за продолжение. Относительное большинство все-таки выступает за то, чтобы полностью уйти из Сирии. Одно из главных событий прошлых месяцев – очередное заявление президента Владимира Путина об окончании сирийской операции и выводе войск. Так что поддержки особой нет, а во ВЦИОМовском опросе мы имеем дело, думаю, с "наведенной подсказкой". Одобрение политики России в Сирии на низовом уровне – чисто декларативное. Ничем жертвовать люди ради продолжения этой войны не хотят, и не хотели бы в будущем. Но они не определяют политику, не влияют на происходящее, и поэтому смиряются с ним. Ради "престижа державы", да, можно на словах одобрить действия российского руководства. Главное, смысл этой войны, в общем, для людей не очень понятен.
– Итак, данные вашего последнего опроса говорят, что больше половины респондентов боятся начала Третьей мировой войны из-за участия России в сирийском конфликте. Это постоянная тенденция, нарастающая? Это намного больше, чем в 2014 году, например, после гибели малазийского "Боинга" в небе над Донбассом?
– Нет, это примерно тот же уровень. В июле 2014 года прямого столкновения с НАТО опасались 52-54 процента опрошенных. Перед началом участия российских военных в войне в Сирии этот показатель упал до 43 процентов, в июле 2016 года – до 29 процентов. Потом, после очередного обострения ситуации на Украине и эскалации конфликта в Сирии, этот показатель поднялся вновь, особенно в самые последние месяцы – действительно, очень заметно стали расти эти опасения. Причем они увеличиваются вопреки пропаганде и попыткам власти успокоить население. Весь жизненный опыт людей, озабоченных неконтролируемым ходом конфронтации с Западом, пока словесной, переходит уже в открытую тревогу по поводу возможной горячей фазы, возможности развязывания большой войны.
– А кого винят опрошенные вами в том, что Россия оказалась в изоляции? Судя по данным еще одного вашего опроса, в мире Россию все чаще воспринимают как "страну-изгоя". Явно не самих себя, что-то мне подсказывает…
– Разумеется, только не самих себя. Винят США, Запад в целом, винят эту метафизическую "русофобию, характерную для Запада", но ни в коем случае не саму Россию и не ее население, которое поддерживает политику ее властей. Ни в коем случае ответственность не берется на себя! Это нормальная тактика поведения еще советского человека, привыкшего отказываться от ответственности по принципу: "Власти могут делать, что хотят, но причем тут я? Виноваты все другие, а я лишь жертва". Это очень характерная позиция российского массового сознания. А в данном случае она еще и поддержана официальной политикой и всей провластной кремлевской пропагандой, чрезвычайно агрессивной и непрерывно действующей. От нее обычному человеку, обывателю, очень трудно защищаться, потому что минимум 20 часов в сутки его долбят этим в голову. И вся воинственная риторика и штампы оседают в сознании и подсознании даже у, казалось бы, информированных и образованных людей. Непрерывность внушения, пропагандистской обработки масс – очень действенный инструмент прочистки мозгов.
– Задам вопрос по-другому: одновременно, значит, в головах россиян укладываются растущая ненависть, гнев, неприязнь к США – и страх войны с ними?
– Да, и я бы еще добавил третий компонент, чрезвычайно важный: видимое желание, чтобы конфронтация с США и Западом в целом побыстрее кончились, прошли, как наваждение, как неудачный случайный период. Надежда, что все закончится только словесной перепалкой, руганью, что до настоящей драки не дойдет, тоже присутствует. У россиян есть стремление вернуться к нормальным отношениям с миром, обычным экономическим, партнерским, культурным связям. Все эти желания могут сосуществовать в одной голове. Просто на разные участки мозга и разные инстинкты действуют разные источники влияния. Опыт говорит, что любой мир лучше махания кулаками, с одной стороны. С другой стороны, словесная, демонстративная конфронтация с США, самой сильной страной в мире, показывает им как бы собственную значимость и собственную силу, и повышает чувство самоуважения к себе. А в-третьих, и то и другое порождают скрытый страх! Это все одновременно присутствует в массовом сознании.
– Среди россиян высок процент тех, кто считает себя знатоками мировой дипломатии, экспертами, хорошо разбирающимися в ситуации на Ближнем Востоке, например, в сложностях внешней политики России и США?
Понятность примитивного объяснения дает людям ощущение, что они правильно судят о том, что происходит в мире
– Забавно, но да, ведь нынешняя пропаганда подкрепляет все те скрытые психологические установки, которые существовали в головах и до этого, идущие еще из советского времени. Они сохраняются, множатся, воспроизводятся: что Запад всегда враждебно настроен по отношению к России, что он хочет ее ослабить, унизить, расчленить, прибрать ее территорию к рукам, ее сырьевые богатства поставить себе под контроль, и так далее. И пропаганда ложится на это мировосприятие. Понятность примитивного объяснения дает людям ощущение, что они правильно судят о том, что происходит в мире. Но если спрашивать их про конкретную ситуацию, скажем, про интересы России в Сирии, вообще про суть этой войны, то, конечно, большинство отвечает, что они не очень разбираются в этом, что им не ясны ни цели, ни расклад сил, ни ее участники, - говорит Лев Гудков.
