В Братиславе завершился очередной раунд переговоров по приднестровскому урегулированию в формате «5+2», по итогам которого не было принято никаких деклараций и документов. Переговоры совпали с обострением ситуации в Украине, где продолжаются протесты по поводу отвода войск от линии фронта на Донбассе. В интервью Свободной Европы эксперт по вопросам безопасности Думитру Мынзэрарь заявил, что документ, подготовленный для рассмотрения в Братиславе, но отклоненный правительством, схож с «формулой Штайнмайера», касающейся механизмов урегулирования конфликта на востоке Украины.
Свободная Европа: Состоялся первый после смены власти в Молдове раунд переговоров в формате «5+2». Прошедшие накануне дискуссии показали, что правительство Майи Санду не поддерживает политику «малых шагов», считая, что она заводит ситуацию в тупик. По словам премьер-министра, прежняя власть брала на себя массу обязательств, не имея четкого представления о том, в чем же они конкретно состоят, и какие цели преследуют. С другой стороны, премьер не согласна и с линией президента Игоря Додона, которую представляет в правительстве вице-премьер по реинтеграции г-н Шова. Давайте об этом и поразмышляем.
Думитру Мынзэрарь: Следует отметить, что встреча в Братиславе была подготовлена заранее, и на достаточно серьезном уровне. Если говорить о документе, который просочился в СМИ, там есть подпись г-на Шовы, документ был направлен действующему председателю ОБСЕ. Там содержатся различные принципы и идеи, которые полностью отражают как позицию Додона по приднестровскому урегулированию, которую он неоднократно озвучивал, так, по большому счету, и позицию России.
За чисто дипломатическими формулировками скрывалось предложение о разделе сфер влияния
Так, первый пункт декларации предполагает – или требует – от всех участников формата, то есть, от России, Украины, ОБСЕ, США и Евросоюза – предпринять усилия в Республике Молдова, чтобы здесь больше не было разделительных линий, которые можно было бы рассматривать как сферы влияния. И в целом язык документа именно такой.... Но именно этот месседж недавно высказывал президент Игорь Додон с трибуны ООН, и то же можно сказать и в отношении известной идеи, что Запад не должен противостоять России на постсоветском пространстве, не должен формировать сферы влияния. Эта идея, нередко присутствует в заявлениях российских официальных лиц; и это – серьезная ловушка в тексте документе, о котором мы говорим. Похоже, кстати, что кишиневские аналитики не обратили на нее внимание.
По моему мнению, весь документ можно рассматривать как явное проявление благосклонности со стороны команды президента Додона к интересам Российской Федерации.
Свободная Европа: Из интервью советника премьера г-на Кульминского Свободной Европе мы знаем, что документ был отклонен чуть ли не накануне самой встречи. Что это означает?
Думитру Мынзэрарь: Меня больше всего шокировало то, что правительство не знало о существовании этого документа, что он был обнародован и представлен правительству после того, как г-н Шова направил его действующему председателю [ОБСЕ] с уточнением, что в нем отражена общая позиция руководства Республики Молдова.
Меня это беспокоит больше всего! Если бы документ не просочился в прессу, мы бы узнали о нем только в декабре.
Существуют особые дипломатические стратегии, которых Россия придерживается все последние лет десять. Впервые они публично были представлены в 2009 году, когда президент Дмитрий Медведев предложил Евросоюзу в целом и, в частности, Германии так называемый план России по новой архитектуре безопасности в Европе. Там за чисто дипломатическими формулировками скрывалось предложение о разделе сфер влияния. Иными словами, Запад в лице США и Евросоюза соглашался с политическим влиянием России на постсоветском пространстве – при условии, что Россия, со своей стороны, займется обеспечением безопасности и стабильности в регионе.
Политический контекст и скандал вокруг «формулы Штайнмайера» стал негативным фоном для подписания документа по итогам встречи
Разумеется, тогда европейцы отклонили этот план, но в последнее время идея опять начала вырисовываться, причем в самых разных контекстах. Недавно она появилась в документе, опубликованном корпорацией Rend совместно с немецким фондом Фридриха Эберта, и снова суть была тщательно закамуфлирована абстрактными формулировками. В общем, продолжаются попытки убедить Соединенные Штаты принять эту идею, это же прослеживается и в декларации, которую подписывал г-н Шова.
Свободная Европа: А как вы оцениваете то, что правительство в итоге отклонило документ?
Думитру Мынзэрарь: Необходимо смотреть на контекст отклонения этого документа. Во-первых, правительство явно поставили в неловкое положение, и это не прошло незамеченным. Член кабинета министров г-н Шова проигнорировал правительство и подготовил внешнеполитическую стратегию по конкретному вопросу совместно с аппаратом главы государства, нарушив принцип прямой субординации премьеру, который отвечает за проведение в жизнь внешней и внутренней политики. Для правительства ложилась очень неприятная ситуация, и будь этот план не просто хорошим, а даже отличным, все равно его невозможно было бы одобрить по политическим соображениям.
А то, что правительство Майи Санду дистанцировалось от декларации, следует только приветствовать. Мы можем надеяться, что и впредь правительство не станет поддерживать подобные идеи.
Кишинев давно уже потерял контроль над форматом «5+2» и работает по повестке России
Есть и еще один важный момент. Встреча формата «5+2» в Братиславе прошла на фоне скандала в Украине вокруг «формулы Штайнмайера». На улицы вышли тысячи протестующих, которые потребовали, чтобы президент Владимир Зеленский отклонил «формулу» как угрозу приднестровизации конфликта на территории Донбасса. Думаю, что сложившийся непростой контекст, а также аналогии с документом г-на Шовы, и создали неблагоприятный политический настрой для того, чтобы подписывать какой-то протокол или документ на встрече формата «5 + 2» в Братиславе.
То, что по итогам переговоров в Братиславе не принят итоговый документ, отнюдь не повод для радости. Во-первых, глава миссии ОБСЕ в Кишиневе г-н Нойкирх сказал, что в ближайшие дни, возможно, что-то все же будет подписано, что стороны еще заняты обсуждениями. Поэтому, скорее всего, участники переговоров пришли к определенному консенсусу, но политический контекст, в том числе скандал вокруг «формулы Штайнмайера» в Украине, стал негативным фоном для подписания документа по итогам встречи.
По моему мнению, было решено взять небольшую паузу, дождаться, пока улягутся все страсти, чтобы подписать документ, в котором найдет отражение заявление г-на Шовы. И в этом случае правительству Майи Санду необходимо проявить максимальную бдительность и осторожность, чтобы этого не допустить!
Свободная Европа: Вернемся к отношению правительства Майи Санду к приднестровскому вопросу. С одной стороны, правительство не согласно ни с политикой «малых шагов», ни с позицией главы государства, но с другой, не предлагает собственной стратегии. Можно ли рассматривать это как уклонение от решения проблемы?
Думитру Мынзэрарь: Нет, разумеется. По сути, правительство Майи Санду взяло на себя огромную ответственность. Впервые за последнее десятилетие я бы сказал, что Молдова дистанцируется от процессов в рамках формата «5+2», где давно уже править Россия. Иными словами, Кишинев давно уже потерял контроль над форматом «5+2» и работает по повестке Российской Федерации.
Им придется понять, что столько лет они продвигали никуда не годную стратегию
Эти «малые шаги», стратегия «малых шагов» представляет собой, по сути, так называемую «тактику салями», которая состоит в том, чтобы принуждать Молдову к односторонним уступкам, каждая из которых по отдельности кажется незначительной, но накапливаясь, со временем они создают крайне неблагоприятные условия для Республики Молдова и оборачиваются серьезными уступками. Именно в таком ключе я бы интерпретировал политику «малых шагов».
Правительство Майи Санду осознало эти угрозы и решило отмежеваться от процесса – несмотря на то, что придется убедить в необходимости такого подхода и западных партнеров, которые не замечают ловушки и считают стратегию хорошей. Кабмину придется в некотором роде противостоять западным партнерам, – я расцениваю это как серьезную ответственность, как поступок большого политического мужества, связанного с продвижением интересов Республики Молдова.
Если же говорить об альтернативной стратегии, которое правительство должно предложить, то это дело и очень сложное, и трудное. Прежде всего, потому, что существующие стратегии, в которых верховодит Россия, пустили глубокие институциональные корни, и очень многое западные чиновники бюрократически и институционально с ними срослись.
Следовательно, дистанцирование и отказ от них необходимо провести крайне дипломатически, чтобы не поставить под политический удар тех чиновников, которым придется понять, что столько лет они продвигали никуда не годную стратегию. Придется найти дипломатические формулировки, чтобы отмежеваться от этой политики и выработать новый подход. В этом кроются огромные сложности, но я уверен, что у правительства Майи Санду есть идеи по новой стратегии. Проблема в том, как имплементировать эту стратегию дипломатично, чтобы снизить возможное сопротивление со стороны западных партнеров.
Свободная Европа: А как бы вы описали стратегию Игоря Додона? И насколько она вам ясна на данный момент?
Думитру Мынзэрарь: Г-н Додон неоднократно излагал свою концепцию урегулирования, поэтому она достаточно понятна, по моему мнению. Не хочу спекулировать мотивами, из-за которых г-н Додон придерживается именно этой стратегии, возможно, он искренне считает, что продвигает интересы Молдовы, а потому исходит из того, что приднестровское урегулирование возможно только при серьезных уступках Москве.
В Республике Молдова существует очень сильное интеллектуальное движение, как на уровне политического класса, так и на уровне технических, дипломатических специалистов, причастных к приднестровскому урегулированию, которые считают, что Россия, как великая держава, никогда не позволит нам выйти из этой ситуации – я имею в виду приднестровский конфликт – с более высоким уровнем защиты национальных интересов. По их мнению, нам придется, если мы действительно хотим разрешить конфликт, пойти на довольно серьезные уступки. Это и есть та цена, которую специалисты и политики, похоже, готовы заплатить.
Манипулируя приднестровской проблемой Россия в состоянии получить контроль над госинститутами Молдовы
Иными словами – еще большая зависимость от России взамен реинтеграции страны. Такое восприятие можно было бы понять, потому что у политической проблемы может быть несколько вариантов решения, но все зависит от цены, которую мы готовы платить. Впрочем, эти эксперты и политики не понимают, что подобная стратегия не приведет к реинтеграции де-факто. Да, де-юре объединение состоится, но на самом деле это еще больше укрепит зависимость Молдовы от России – настолько сильно, что мы будем отвечать на любой приказ Москвы, будем слишком зависимы для того, чтобы проводить собственную внешнюю и внутреннюю политику.
Поэтому тезис о том, что урегулирование конфликта произойдет на принципах суверенитета и территориальной целостности Республики Молдова обеспечит лишь второе условие. А вот суверенитет мы утратим. Это – крупнейшая угроза, которую, по моему мнению, политики и эксперты, о которых мы говорили, до конца не осознают.
Свободная Европа: То, что Майя Санду выступает против формулы, на которой настаивает Игорь Додон, может породить определенные проблемы в правящей коалиции, созданию которой помогали и Российская Федерация, и Евросоюз, и США? Это особенно важно в нынешних условиях, когда перед коалицией стоят три серьезных испытания, три «подводных камня»: местные выборы, юстиция – точнее, генпрокурор, и Приднестровье…
Думитру Мынзэрарь: В моем восприятии ни один из этих трех «камней» не представляет смертельной опасности для коалиции. Я вижу, что команда президента Додона пытается прямыми и косвенными методами взять под свой контроль политические исполнительные рычаги в стране. Это ей в значительной степени удалось, и тому есть несколько доказательств. Например, когда президент Додон пригласил российского министра обороны Шойгу в Кишинев, а премьер-министр Санду потребовала не придавать этому визиту официального характера, так как он не был своевременно согласован, то МВД и другие госинституты, так или иначе, обеспечили программу визита, идентичную официальной, – даже если этот момент не афишировался. Иными словами, у г-на Додона есть рычаги контроля в ряде министерств.
Одновременно Додон пытается создать альтернативное большинство в парламенте, чтобы обойтись без голосов некоторых депутатов, которые не поддерживают его политику. И, насколько я понимаю, он добился определенного успеха в этом направлении, несмотря на то, что большинства у него пока нет. Но как только он получит это большинство, то разделит коалицию и реформирует парламентское большинство. Иными словами, с моей точки зрения, самая сложное испытание не в том, что у блока ACUM и Партии социалистов есть разногласия. Опасно, что блок ACUM, не в полной мере осознавая тонкости политического процесса, предоставит г-ну Додону достаточно исполнительных механизмов и создаст условия, при которых Додону будет легче привлечь на свою сторону депутатов и ACUM, и других парламентских групп, чтобы создать коалицию. Это самая большая опасность!
Поэтому блоку ACUM следует предельно внимательно изучить ситуацию, понять механизм медленного и упорного присвоения власти со стороны ПСРМ, а также сформировать барьеры и не позволять социалистам воплотить этот замысел в жизнь. И тогда коалиция продолжит работать, пусть и на острие ножа, но – продолжит.
Если коалиция сумеет избежать четвертого «подводного камня», то и с первыми тремя, даст Бог, она справится. Из трех вышеназванных угроз для коалиции проблема юстиции представляется наиболее серьезной – и не потому, что это на самом деле самый важный вопрос, просто его так воспринимает блок ACUM. Но и приднестровский вопрос не менее важен, ведь он, по сути, связан не только с переговорами о реинтеграции. Это глобальная проблема, которая затрагивает все стороны нашей жизни, хоть мы это и не всегда понимаем.
Нам повезло меньше, мы не можем говорить, что у наших граждан силен гражданский дух
По сути, это проблема национальной безопасности, которая обеспечивает лазейку для влияния России в Республике Молдова. Манипулируя приднестровской проблемой – в зависимости от того, как действует Кишинев – Россия может взять под контроль экономические и финансовые потоки, может проникнуть в госструктуры… Иначе говоря, в состоянии получить контроль над рычагами и институтами государства, что позволит ей влиять и на политические процессы в Молдове. Это невоенная форма агрессии, это политическая агрессия – здесь скрыта главная угроза, связанная с приднестровским урегулированием. До тех пор, пока политический класс это не поймет и сделает процесс урегулирования приоритетом, с точки зрения безопасности мы будем деградировать.
Свободная Европа: И в завершение нашей беседы, вернемся к «формуле Штайнмайера». Скажите, чем, по вашему мнению, может завершиться вся эта история?
Думитру Мынзэрарь: К несчастью для Молдовы, ситуация у нас несравненно более серьезная, чем у нашего восточного соседа. У Украины есть сильное гражданское общество, у населения есть ощущение общности. Они сумели оказать сопротивление и конфликту на востоке Украины, и войне в целом в большей степени благодаря людям, чем государству.
В трудный период для украинского государства гражданское общество, активная часть населения практически заменила многие госинституты, которые рухнули и перестали функционировать. По этой причине даже если с «формулой Штайнмайера» и согласилось правительство, ее последствия будут не столь драматичны. Общество исправит ситуацию – с помощью акций протеста, через давление на власть – вплоть до ее замены на возможных досрочных выборах,
А нам повезло меньше, мы не можем говорить, что у наших граждан силен гражданский дух, и потому если в Молдове продвигают аналогичную инициативу – как, например, документ, представленным г-ном Шовой, я бы сказал, что он схож с «формулой Штайнмайера», – у нас не найдется необходимого гражданского потенциала для сопротивления. По крайней мере, я этого потенциала пока не вижу. Очень хотелось бы ошибиться…
